Форум » Антология лучших рассказов, размещенных на форуме » Сништ. "Пятисотый" и "Аманжол (байка от "Пятисотого")" » Ответить
Сништ. "Пятисотый" и "Аманжол (байка от "Пятисотого")"
Сништ: Рассказ не имеющий никакого отношения к теме. Будет перемещён Админом туда, куда надо. "Пятисотый" «Когда же это было? В восемьдесят восьмом? Она была намного старше меня, но какой же красавицей... Шесть на шесть – настоящая вездеходица... Один только чешский коротенький смешной носик чего стоил. А под этим носиком половина танкового дизеля. А какое у Неё было имя забавное: "Прага"-V3S. V3S - Военная Трёхтонка Специальная означало. Она автомобильным доктором была – техпомощью. А я... Я тогда ещё был «Ивановцем» - автокраном на базе МАЗ-500. Да, тогда я и видел Её в последний раз. Перед самым отъездом в Армению. Там землетрясение тогда было такое, что целые города с лица Земли снесло, и не хватало техники. Когда вернулся, Её уже списали, а я там, на разборах завалов, кран свой надорвал так, что пришлось его ампутировать. Вот и получилось, что на меня Её кунг поставили – так я и стал техничкой с памятью, от которой не избавиться. Вон она, память – Её кунг за кабиной стоит. Эх, были времена: я был ещё молод и силён, и она была ещё жива. А сейчас – что? Куда только ни посмотришь по двору - одни «мамзельки-Газельки» да возле них несколько «Бычков-дурачков». Да ещё «китайцы» эти чёртовы – думают, что если дизельные моторчики на них, так они - ровня мне или Ей. А что делать? Я ведь – техпомощь теперь, получил Её кунг, и какое я имею право не помогать этим «китайцам» или постоянно ломающимся «мамзелькам» с «дурачками»? Не могу я предать память о Ней!» – пригревшее много раз перекрашенные кабину и кунг утреннее солнышко оторвало страдавшего старческой бессонницей «Пятисотого» от воспоминаний, он забеспокоился: «Опять что-то Трактирыча моего нет – вторую неделю уже стою на этом пригорке, куда он меня поставил!» – в его размышления грубо вторглось подозрение: «О, Всемогущий Автобог! Неужели меня уже на списание? Неужели я уже такой старый, что никому не нужен в этом мире? А что? Может, это и к лучшему? В автораю с Ней встречусь, будут наши автодуши вместе Соляр-нектар пить и друг другом любоваться! Разве не заслужили мы с Ней этого? Разве мало послужили верой и правдой? И не убийцы мы – ни Она, ни я, никогда никого не задавили!» - в существовании авторая МАЗ, проведший молодость в атеистическом СССР, крупно сомневался, но всё же ему хотелось надеяться на встречу там с любимой «Прагой». - Я понимаю, что Вам нужна работа, но и Вы меня поймите – не могу я Вас взять: у меня одни грузовики, а у Вас какие категории в правах открыты? - завгар нервно крутил авторучку в руке, не зная как отделаться от молодой посетительницы. - Я открою на грузовики, - проявила настойчивость немногословная особа. - Господи, да у Вас и стажа-то, то ли кот наплакал, то ли таракан... - завгар умолк, не решившись при ней произнести, что именно мог сделать таракан соответствующее по массе слезам кота. - Не накакал таракан моего стажа – я с двенадцати лет за рулём, я картингом занималась, - упрямая молодая женщина произнести это слово не постеснялась. - Картинг, картинг! У нас тут не на тележках из супермаркета катаются, а на грузовиках работают! Женщину слегка передёрнуло от такого сравнения карта, но она так же упрямо произнесла: - Думаете, что трудно переучиться на грузовики? Я машину чувствую, как продолжение своих рук и ног, а не как кусок железа! - Хорошо! Если заведёте МАЗ, который вторую неделю уже никто из наших водил завести не может, я Вас оформлю сразу, как только категорию откроете! – завгар был уверен, что поставил перед посетительницей непреодолимую задачу. - А что с ним? – коротко спросила она. - Да старая развалина – этот МАЗ. На нём только один человек и мог работать. Трактирычем его ещё по молодости прозвали – вечно по трактирам шастал, но шофёр был «от Бога»! - И что? Теперь даже Трактирыч не может на этом МАЗе работать? – поинтересовалась женщина. - Не может... Помер он... Скоропостижно... - завгар тяжко вздохнул. - Пойдёмте тогда, - женщина поднялась со стула. - Вас проводить до выхода из гаража? – завгар тоже поднялся. - Нет. Меня проводить до МАЗа, - твёрдо ответила посетительница. От мыслей об авторае "Пятисотого" отвлекли подходящие к нему люди, среди которых Трактирыча не было: один из них был МАЗу знаком - это был завгар, а молодая, высокая, крепкая, смуглая и темноволосая женщина - нет. "Это ещё кто? - забеспокоился "Пятисотый". - Неужто в комиссии по списанию теперь женщин включают? Докатился - меня в металлолом отправит подпись молоденькой дамочки, которая небось до меня МАЗ только на картинке в книжке и видела!" - сердито подумал он. - Вот наш "красавец"! - завгар показал женщине на бывшего "Ивановца", а ныне - техпомощь. "Какой я тебе "красавец"? Я красавцем был, когда ты ещё пешком под стол ходил, а этой мамзельки ещё и в планах у её родителей не было!" - завгар был, конечно, значительно старше женщины, но "Пятисотому" и он казался ещё достаточно молодым человеком. По сравнению с Трактирычем, например. "Боже, какой же он огромный!" - подумала женщина, окинув взглядом тяжёлую машину, но сразу же поймала себя на том, что такое ощущение у неё уже когда-то было. - Будете пытаться? - в голосе завгара, как показалось женщине, прозвучала такая усмешка, как будто он прочитал её мысли о размерах "Пятисотого", но не прочитал последовавшего за этим ощущения. "Да не телепат он никакой, а просто думает по шаблону: привыкла, мол, "девушка на тележках из супермаркета кататься", так рядом с такой махиной невольно страшно стало!" - пронеслось в голове женщины, после чего она коротко и упрямо ответила: - Буду... Удивлённый завгар протянул ей ключи, которые всё же прихватил с собой. "Что она будет пытаться?" - если бы глаза-фары "Пятисотого" были способны увеличиваться в размерах от удивления подобно человеческим, то это произошло бы наверняка, а женщина тем временем отперла кабину и довольно-таки ловко взобралась в неё. "Так, что дальше-то? Это не легковушка, здесь всё по-другому! - в голове завертелись воспоминания о том, как она один-единственный раз в жизни заводила МАЗ. Не пятисотый, правда, а 5335 - более позднюю модель МАЗа, на котором возили на соревнования карты, и тренер заодно познакомил её, как и других своих учеников, с ним. - А чем тот наш от пятисотого отличался-то, кроме того, о чём все знают: фары стали ставить ниже - на бампер, чтобы не слепили встречные легковушки? Почти ничем вроде? Ключ в замок зажи... Тьфу, какое здесь зажигание, к чертям?! Это ключ блокировки управления называется... Что дальше? Руль, помнится, надо слегка крутануть, чтобы противоугонку снять... В какую сторону? Направо или налево?" - увлечённая воспоминаниями из своего подросткового возраста женщина даже не заметила, что на пассажирском сиденье уже пристроился насмешливо поглядывающий на неё завгар. "Во, дурочка-то! Зачем баранку-то мне крутить? Там вся эта система сломана была, когда ты ещё и не родилась небось..." - подумал "Пятисотый" лишь затем, чтобы случайно не проникнуться уважением к женщине, знающей о его когда-то существовавшей противоугонке. "Что теперь? Кнопка "Пуск"! Вот она!" - женщина уверенно нажала кнопку мизинцем левой руки, вспомнив фразу тренера об особом шофёрском шике: запускать могучий двигатель пальцем, который принято считать самым слабым... Ответом была тишина. Такая, что женщина даже услышала, как где-то неподалеку чирикают воробьи. Двигатель не только не взревел, но и не издал ни малейшего звука, а стрелки приборов на щитке даже не шелохнулись. "Что я не так сделала?! Сцепление не отжала?! - женщина даже бросила взгляд на свою левую ногу на педали. - Не может такого быть - я это делаю автоматически, потому что никогда не ездила на машинах с автоматическими коробками! Да и если бы даже не отжала, то всё равно хоть какая-то реакция должна была быть!" - Может, ручкой его крутануть? - ехидно поинтересовался завгар. "Меня - МАЗ - ручкой?! Я ему "ГАЗончик" какой-нибудь, что ли?! Он надо мной смеётся?!" - искренне возмутился "Пятисотый". Женщина бросила удивлённый взгляд на завгара, по-прежнему не изменившего, видимо, о ней своего мнения, и вдруг услышала совсем другой тон: "Где Трактирыч?!" Женщина вновь посмотрела на завгара, но тот ничего не говорил, а лишь чуть заметно ухмылялся собственным шуткам. "Это у меня глюки, что ли?" - подумала она и вновь услышала: "Да нет у тебя никаких глюков! Это - я, "Пятисотый"! И я не хочу заводиться без Трактирыча! Только он меня, старика, понимает из людей!" "Ну, всё! Кажется, я спятила - с машиной разговариваю!" - подумала женщина. "Да никуда ты не спятила! Далеко не всем дано слышать голоса машин, потому что большинство людей считают нас просто кучей железа! Я тебе ещё раз говорю - без Трактирыча я заводиться не буду!" - нельзя сказать, что женщину сильно успокоило то, что она услышала, но она всё же не смогла не подумать в ответ: "Не придёт Трактирыч больше - нет его, умер..." Пауза показалась ей долгой. Затем послышалось: "И зачем тогда мне заводиться? "Праги" нет, Трактирыча нет, пора и мне в авторай! Что мне, старой развалине, делать на этом свете?! Выслушивать идиотские шутки о заводной ручке?! Увольте уж старика - сразу сдайте в металлолом, чтобы хоть какая-нибудь польза от меня была!" Ответ вырвался у женщины сам по себе: "Да это он не над тобой, а надо мной прикалывается! Думает, что я - "автоледи"!" - после чего она мгновенно услышала в ответ саркастическое: "А кто ж ты есть-то, как не "автоледи"? На чём до меня ездила-то?" "Э, "Пятисотый", ты - сексист, что ли?!" - обиделась женщина. Ответа вновь, как ей показалось, не было очень долго, но он всё же последовал тоже обиженным тоном: "Никакой я не сексист! Был бы я сексистом, не влюбился бы в "Прагу", от которой мне теперь только кунг на память и остался..." "Вот ради этого кунга тебе и надо завестись: ты же - техпомощь! Ты должен помогать другим!" - "Пятисотый" в ответ тяжело вздохнул: "Я об этом много думаю в последние годы... Я-то - техпомощь, а вот то, что ты не "автоледи", тебе доказать ещё надо! Заведёшь меня - докажешь! Только не жми больше на кнопку - даже если бы я хотел завестись, я бы сейчас так просто не завёлся - аккумулятор совсем сел, пока я "загорал" без Трактирыча... И заводную ручку не ищи - не радуй "юмориста" этого..." - в заключительной фразе женщине послышались одновременно и мрачная ирония, и сочувственные нотки. - Так - что? Заводную ручку поищем? - этот вопрос женщина услышала уже через уши и не от "Пятисотого". Эти слова завгара просто-таки вынудили женщину ответить с мрачной иронией: - Может, подтолкнёте? Он же совсем "лёгенький" - тонн восемь-девять "всего-то навсего", наверное, вместе с кунгом, если не больше? - сказав это она сразу же испугалась того, что теперь-то ей уж точно не видать работы здесь. Даже если ей удастся завести этот МАЗ. К её удивлению завгар не выразил никакого неудовольствия ответным "приколом", а признался: - Нет, я "мало каши ел" для того, чтобы его с места сдвинуть, - и предложил: - Может, с буксира? То, что об этом думает "Пятисотый" женщина услышала сразу же: "Меня с буксира? Да кто же меня здесь "дёрнуть" сможет-то? "Прага" смогла бы, а эти "мамзельки-Газельки" да "Бычки-дурачки"... Не смешите мои покрышки!" Мозг женщины заработал так, как работал только во время гонок, когда для принятия решения бывали доли секунды: "Ты же - 500А?!" "Нет, я - 500Ш! "Ш" означает - "шасси": сначала автокраном был, потом техпомощью стал!" - достаточно ехидно ответил "Пятисотый". "Прости... Но в данном случае это неважно - дизель у тебя такой же, как и на базовой..." - в голове женщины всплыл рассказ тренера о том, что он, когда был молодым, служил в армии на МАЗ-500А: "У него уникальный двигатель! Он может работать без аккумулятора вообще! Мы на учениях заводили пятисотые со снятыми аккумуляторами, толкая танком, и ездили в тыл "врага" на одном генераторе!" "Зачем без аккумулятора-то?" - спросил тогда кто-то из ребят, а тренер ответил: "Проверяли эту возможность! Она была предусмотрена для того, чтобы не обнаружили по электрическому излучению..." - название прибора, который может зафиксировать это излучения, женщина уже не помнила, но это и не было важно. Одна беда - танка "под рукой" не было, а насчёт "мамзелек" и "дурачков" от "Пятисотого" она уже всё слышала! Тогда её и осенило: "А зачем Трактирыч "Пятисотого" на пригорок поставил?" - рука сама нащупала рычаг передач. - Точно, стоит на первой, чтобы не скатился, если с ручника сорвётся! Ручник снять! Сцепление отжать! - тяжелая машина медленно покатилась с пригорка, постепенно набирая скорость. - Теперь отпускаем сцепление!" Могучий дизель взревел так резко, что сразу же напомнил рассказы тренера о том, что пятисотый - "неубиваемая" машина! "Ну, ты даёшь!" - женщина даже не поняла того, от кого она услышала эти слова: от завгара или от самого "Пятисотого". А, может быть, от обоих сразу! С тех пор прошло уже много времени. Женщина успешно сдала экзамены на категорию, получила право на управление грузовыми автомобилями и работает шофёром в том самом гараже. Нет, "Пятисотый" не стал её основным автомобилем - он ведь всего лишь машина техпомощи и выезжает из гаража нечасто - только, когда нужна его помощь другим. Он делает это, помня о том, чей кунг стоит у него за кабиной. А женщина, когда у неё выдаётся лишняя свободная минутка, приходит к нему и разговаривает с ним. Разговаривает о жизни: о его и о своей. Вы не поверите, но однажды, когда у неё ещё не было своего отдельного жилья, он разрешил ей заниматься сексом с её приятелем в его спальнике! Она попросила разрешения, он подумал, мрачно усмехнулся и ответил: "Трактирыч особо разрешения не спрашивал. А ты ещё и вежливая!" На этом историю неожиданной дружбы молодой женщины-шофёра и старого грузовика я завершаю - гадать о том, что будет в будущем, я не хочу, поэтому остановлюсь на настоящем. Таком, какое оно есть.
Ответов - 4
Сништ: Аманжол Часть первая: Встреча в пути Была поздняя весна, погода была прекрасной, дорожная грязь уже просохла, поэтому моя "Газушка", сойдя с трассы, уверенно мчалась по просёлку, гордая тем, что в её вместительном специальном кузове-фургоне с надписью "Хлеб" буханок, батонов, плюшек, рожков и прочего "насущного" на несколько посёлков. До Кумысолечебницы - совсем маленького посёлка, в котором живут человек двести, оставалось километров двадцать, когда я издалека заметила встречную машину. Точнее, сначала я заметила не машину, а поднятые клубы пыли - шла она на очень приличной скорости. Я, зная о том, что просёлки - не трассы, там могут быть и водители, выпившие столько, что ходить не могут, но зато могут ездить (по крайней мере, им так кажется), и подгулявшая молодёжь без прав чуть ли не вдесятером набившаяся в "сельский кабриолет", сделанный из дедова "Запорожца" путём срезания крыши, невероятного тюнинга и безумной раскраски, сбавила скорость и взяла правее. То, что я увидела, заставило меня остановиться и съехать в сторону, пропуская машину, а затем распахнуть дверцу и долго смотреть ей вслед. Я явственно увидела полуторку, которая считалась раритетом на дорогах даже полвека назад. Настолько явственно, что успела рассмотреть и угловатые крылья, характерные для модели называвшейся ГАЗ-ММ-13 или, как её называют любители ретро-авто, ГАЗ-ММВ, где "В" означает ничто иное, как "Военного времени". Правда, фар на ней было две, а не одна, и дверцы кабины были нормальными - металлическими, а не брезентовыми, что говорило о том, что она выпуска либо конца Великой Отечественной, либо послевоенная. "Кино про войну снимают в нашей глубинке, что ли?" - промелькнула мысль, которую я сразу же отбросила: полуторка не выглядела тщательно отреставрированной, какие обычно попадают в современные фильмы. Наоборот, машина выглядела почти развалюхой - старой, дребезжащей, с развевающемся на ветру потрёпанным тентом над кузовом - такие можно увидеть лишь в очень старых советских фильмах. Чисто автоматически запечатлелся в моей памяти и номер, который был нарисован белой краской на заднем борте, - он был совершенно непривычным для двадцать первого века и состоял из двух букв и четырёх цифр: СТ 13-13! - Это что ещё за чудище такое пронеслось? - спросила вытаращившая глаза-фары "Газушка", не заставшая двадцатого века. - Это твой давний-давний предок - полуторка, ГАЗ-ММ, - пробормотала я, будучи ненамного старше своей машины по возрасту, но имеющая то преимущество перед ней, что умею смотреть фильмы и читать книги. - О, автобоги! И откуда же этот предок объявился? - воскликнула она. - Не знаю, - честно призналась я, но пообещала "Газушке" постараться узнать. ***** - Аманжола вы видели... - по-стариковски вздохнул "Пятисотый", когда я, вернувшись в гараж, рассказала ему о странной машине виденной возле Кумыски, как в народе называют Кумысолечебницу. - Кого? - не поняла я. - Ох, молодо-зелено, ничего-то вы не знаете... - "Пятисотый" вновь по-стариковски вздохнул, но всё же добавил: - Я, правда, и сам эту легенду в молодости от старого ЗиСа слышал, так что слушай и ты. Потом "Газушке" твоей расскажешь... Часть вторая: Легенда об Аманжоле - Давным-давно, - начал "Пятисотый" голосом рассказывающего внукам сказку дедушки, и я поняла, что именно так ему когда-то рассказывал эту легенду старый ЗиС, но сразу же сбился на свой обычный тон: - Ну, лет семьдесят назад, наверное, - тогда ещё не только вас с "Газушкой" не было, но и меня, - после чего в его голосе вновь появились интонации дедушки: - Жил-был молодой шофёр, и было ему двадцать с небольшим годков отроду - вроде как тебе сейчас. Я молча кивнула, не находя в этом ничего удивительного. - Как он шоферить начал? В армии научили, оттуда домой, в Кумыску, вернулся - время мирное уже было, его и посадили за баранку одной из немногих машин в том посёлке - их там и сейчас-то можно, как вы, люди, говорите, по пальцам пересчитать, а уж о том, сколько тогда было, и без меня догадываешься, наверное. Я вновь молча кивнула, а он продолжил: - Звали этого шофёра Аманжолом. Знаешь, что это имя означает? Я ещё раз молча кивнула, зная о том, что на казахском "Аманжол" - пожелание счастливого пути. Не в смысле "скатертью дорога", а искреннее. - А машина ему досталась - видавшая виды, успевшая даже немного повоевать, полуторка, которую после войны прикрепили к кумысолечебнице - в те времена там действительно что-то вроде санатория для людей со слабым здоровьем было, и посёлок неспроста так назывался. Отдали её, значит, этой лечебнице, и номера дали не военные уже, а гражданские: 13-13. Так её все и прозвали: не "Полуторкой", каких тогда было полным-полно, а "13-13". Вы, люди, почему-то считаете тринадцать несчастливым числом - не так ли? - в голосе "Пятисотого" неожиданно проявилось любопытство. - Не все. Есть люди, которые верят в то, что это - несчастливое число, а есть, которые не верят, - ответила я и высказала одну из версий боязни этого числа: - Почему в такое верят? Это идёт из глубокой древности, когда люди не умели считать больше двенадцати: десять пальцев плюс две руки. Дюжиной, которую "сдюжили" - "осилили", то есть, это называли, а тринадцать - что-то уже "несдюженное", поэтому - чёртова дюжина - то, что не осилить! - Ааааа... Тогда понятно... Того, что не осилить - все боятся: и люди, и животные, и машины... - "Пятисотый" вздохнул, видимо вспомнив далёкий 1988-й, когда стрела его крана не сдюжила нагрузок на разборе завалов в Армении, и он перестал быть автокраном, а затем, когда вернулся домой, узнал, что его любимой "Праги" уже нет на этом свете. Его фары слегка потускнели, и я поняла, что "Пятисотый" с трудом сдержал стариковские слёзы. Он умолк, и я уже начала всерьёз опасаться, что продолжения легенды сегодня точно не услышу, и даже вспомнила манеру разговора небезызвестного ильфо-петровского Фунта, но "Пятисотый" всё же был не настолько стар, как тот. - Так вот, у Аманжола этого к тому времени родных уже никого не было: отец, двое старших братьев и старшая сестра погибли на фронте, а мать умерла, когда он в армии служил. Была у него только любимая девушка, которую звали по имени Фариза, что означает "Верная". Дружили Аманжол и Фариза ещё с довоенных времён - с детства, а когда подросли - полюбили друг друга так, как любят друг друга юноши и девушки. Здесь уже мне пришлось отвернуться и проморгаться, делая вид, что что-то попало в глаз. "Пятисотый" тактично выдержал паузу - он знал историю моей любви, а затем продолжил: - Они уже собирались в скором времени пожениться, но в то утро случилась беда: узнал Аманжол, что Фариза изменяла ему, когда он служил в армии, - встречалась с другим парнем. Рассердился он, наговорил ей много плохих слов, ушёл на работу, вывел свою "13-13" в рейс и помчался на предельной для старушки скорости, не разбирая дороги, думая о том, как было бы хорошо никогда не возвращаться в родную Кумыску и не видеть Фаризу. Вдруг слышит чей-то голос, непонятно откуда идущий - радио в машинах тогда, сама знаешь наверное, не было: - А что, Аманжол, ты на самом деле не хочешь возвращаться? - На самом деле! Так бы ехал и ехал, чтобы никуда не приехать! Тошно мне от предательства, а люди будут надо мной насмехаться! - огрызнулся шофёр - он был в таких чувствах, что даже не испугался неведомого ему голоса. - Что ж, так тому и быть! - ответил голос и злобно расхохотался! "Пятисотый" умолк, но я чувствовала, что он что-то не договорил. - И что? Так он до сих пор и мчится прочь? - спросила я задумчиво, и вдруг меня осенило, что именно не так в этой легенде: - Почему же тогда его зовут Аманжол-Счастливого Пути, а её - Фариза-Верная? - Ох, ну ничего от тебя не утаишь... - проворчал "Пятисотый", но в его голосе слышалось удовлетворение моим вопросом. - Конечно, не стали бы люди называть их так, если бы не было продолжения. Спохватились в Кумыске пропавшей машины, начали искать, но нигде не было никаких следов поломки или аварии. Сообщили в область, а времена тогда строгие и жестокие были: приехал следователь, начал разбираться да копать: а не враг ли народа этот Аманжол, не угнал ли он машину с ценным грузом к врагам нашей страны? Никто не посмел вступиться за пропавшего шофёра, лишь одна только Фариза, когда её допрашивали, так и сказала, что не верит в то, что Аманжол - плохой человек! "Кто он тебе?" - спросил следователь, а она возьми и ответь, что муж - только расписаться в сельсовете не успели! И попала Фариза в лагерь, как его сообщница. А Аманжол продолжал гнать свою "13-13" всё дальше и дальше, но ничего вокруг него не менялось: не было ни встречных машин, ни других посёлков, ничего не было - одна степь! И бензин в машине не кончался, и он сам не хотел ни есть, ни пить! До тех пор мчался, пока вновь не услышал голос, рассказавший о том, что все от него отвернулись, а только одна Фариза не усомнилась в том, что он - хороший человек. Потребовал тогда Аманжол, чтобы голос всё изменил, но тот только вновь злобно расхохотался в ответ. Вот и мчится Аманжол на своей "13-13" теперь не для того, чтобы убежать от Фаризы, а для того, чтобы найти её - единственную Верную, хоть и изменявшую ему, но не в самом главном. Потому и путь его счастливый, хоть и неизвестно, когда закончится...
Admin: Интересный жанр. Байки от молодой женщины-шофера. С интересом прочла.
Сништ: Только байки не от шофёра, а от "Пятисотого" - старого МАЗа. Что о самой легенде об Аманжоле и Фаризе, то такая легенда действительно есть в краях, где я сейчас живу.
Виктория: Сништ пишет: Только байки не от шофёра, а от "Пятисотого" - старого МАЗа. Объективности ради, пересказывает историю, все же, женщина-шофер Как и написано: Сништ пишет: На этом историю неожиданной дружбы молодой женщины-шофёра и старого грузовика
полная версия страницы