Форум » Антология лучших рассказов, размещенных на форуме » Новиков А., Дядя Слава. Ведьмочки-злючки и как их обучают » Ответить
Новиков А., Дядя Слава. Ведьмочки-злючки и как их обучают
Admin: Компиляция на Сборник: «Приключения фельдшера в Исправительной школе» (Авторы: Дядя Слава, А. Новиков) https://proza.ru/2018/05/27/1156 Просьба читай и обсуждать! На мой взгляд, авторы – дядя Слава и А. Новиков – действительно постарались и написали интересное фэнтази о воспитании молодых ведьмочек.
Ответов - 58, стр:
1 2 3 4 All
Admin: Аннотация. По приказу верного слуги ведьмы Баньши, ее черного огнедышащего пони сэра Букефалоса, отчим обязан не реже, чем каждую субботу после бани больно сечь розгами обоих своих падчериц, сестер ведьмочек Машу и Дашу, чтобы из них выросли настоящие злые ведьмы. И хотя каждая порка увеличивала у них ведьминские силы и злость, такое воспитание им категорически не нравится. Свою злость и ведьминские способности Маша и Даша при всяком удобном случае вымещют на самом сэре Букефалосе. А он за это каждую субботу лично являлся, чтобы забрать подношение для себя и своей Хозяйки, Грозной ведьме Баньши, а также проследить, как после бани две голые юные ведьмочки, привязанные к лавке, визжат, плачут и вертят попками под розгами отчима. Отчим девочек-ведьмочек, Виктор Алексеевич, служил в Исправительной Школе Новиковска в трех ипостасях: охранника, фельдшера, а еще и экзекутора по совместительству. 1. Первый круг ада. Знакомство «Вот он мой Ад! – Виктор Алексеевич переступил порог квартиры, где ему предстояло стать мужем, отцом и нести наказание за свои грехи. – Жил спокойно и на тебе, семья!» Квартира оказалась двухкомнатной. В одной жила Лида, его жена, в другой девочки погодки Маша и Даша. «Прав был конек, ад в квартире выглядит именно так!» – в комнате девочек, казалось, прошел хан Мамай со всей ордой. – Вот так, муженек, и живем! – Лида погладила себя по округлившемуся животику. – Теперь мы тут живем! – Виктор Алексеевич вынул из сумок немудреные свои вещи и пошел раскладывать их по полкам. «Вот придут девочки из школы – придется наставлять их на путь истинный! Сразу!» Дочки оказались весьма миленькие, на нового папу смотрели на удивление спокойно. Больший интерес у них вызвал свадебный торт, который дожидался их на кухне, по неистребимой традиции превращенный в столовую Виктором Алексеевичем! – Девочки, свадебное чаепитие будет на кухне. Идите мыть руки! – Маша пошла сразу, а Даша надулась и тихо сказала: – Раскомандовался тут! – Но приказ выполнила. – За обедом Виктор Алексеевич объяснил девочкам их права и обязанности. – Ваш папа был настоящим мужчиной, а война сразу показывает, что за человек рядом с тобой! Но теперь его нет, а я есть! Можете называть меня папой! А можете папа Витя. – А Драть нас новый папа тоже будет? – Спросила Маша. – Будет, – если в не будете слушаться! – Ответил Виктор Алексеевич, но надеюсь, это будет крайне редко! Зря надеялся. Маша успела устроить драку прямо за столом из-за куста торта с вишенкой. – Поели? – А теперь марш наводить порядок в своей комнате! – Приказал Виктор Алексеевич. – Вот так и живем, – вздохнула Лида. – Девочкам вместе тесно, а друг без друга скучно. – Девочкам нужна дисциплина, – вздохнул Виктор Алексеевич. И тут же снова послышался шум драки. – Ну, что вы тут опять не поделили? – Виктор Алексеевич вошел в комнату к девочкам. – Даша первая начала! – Маша вытирала слезы. – Это мой ящик! – Понятно! – Виктор Алексеевич вздохнул. – Я хотел с вами подружиться, сходить в аквапарк, в Макдональдс и много куда еще, вместо этого придется начать с воспитания. – Бить будете? – Спросила Даша. – А ты как думаешь? – Вместо ответа Даша выдвинула на середину комнаты кресло, а Маша принесла ремень. – Давно пора, – Лида посмотрела на девочек. «Ну вот, настал мой реальный ад! Их папа прикрывал меня от пули, а я буду бить его детей!». – С кого начнем? – Спросил фельдшер, – Даша перегнулась через подлокотник кресла, задрала юбку, но оставила трусы. – Так нас папа порол. – Прокомментировала Маша. Виктор Алексеевич приговорил обеих к десяти ударам, сложил ремень вдвое и хлестнул. Даша дернулась, но не вскрикнула. Порку выдержала молча, но, получив разрешение встать, стала вытирать слезы. – Маша с первого удара закричала так, как будто ее убивают, и прикрывать руками попу! Даша, видимо не в первый раз, без приказа стала держать сестру за руки. – Не надо, хватит! Взмолилась она и на седьмом ударе Виктор Алексеевич остановился! Хватит так хватит, но эти три удара превратятся в шесть при следующей твоей провинности. – Значит так девочки, – Виктор Алексеевич смотрел на наказанных дочек. – В исправительной школе, где я служу, девочек перед поркой заставляют раздеваться полностью и привязывают к скамейке. Глаза девочек стали круглыми, как пуговки. – Неужели полностью! – Переспросила Маша. – Полностью и привязывают! – Уточнил Виктор Алексеевич. – Конечно, квартира тесновата для того, чтобы держать тут такую скамейку, но деревянный щит и две табуретки куплю завтра. А вам мой совет, прекращайте ссориться и нарываться на неприятности! Неделю спустя Виктор Алексеевич брился и тут увидел отражение Конька в зеркале. – А старый знакомый? Какой черт тебя принес? Водки не налью! Я на могиле друга поклялся жене и дочкам не пить! – Чую мед, – вздохнул Конек, поделись по-хорошему! – На! – Фельдшер протянуло в зазеркалье банку с медом. – Как тебе первый круг ада? – Конек раскусил банку, проглотил мед и выплюнул осколки стекла. – Думал, будет хуже! Ремня из рук поначалу не выпускал, а теперь придумал, над кроватями девочек висит по календарю, хорошие поступки помечаю красными крестиками, плохие черными. Расчет как с работы приду! – Так тебе что, нравится? – Не понял Конек и изрыгнул из пасти и ноздрей пламя на осколки стекла. – Мучаюсь! Очень хочется выпить, но держусь! Однако непослушные падчерицы, беременная жена и ремонт одновременно... Сродни первому кругу ада! – Согласился Виктор Алексеевич. – Надо подкинуть Хозяйке идейку: заставить грешников делать в Аду ремонт! – Согласился конек. Собери осколки! В твоем мире это драгоценные камни! Продашь и сделаешь ремонт, заодно отдашь долги! – У нас говорят, что ремонт можно начать, но нельзя закончить! И хочется выпить! – Мне тоже виски шотландского хочется, а не дают! – Вздохнул конек.
Admin: 2. Начало семейной жизни «Вот он мой Ад! – Виктор Алексеевич сравнительно быстро освоился в новой семье. – Я надеюсь, что пить он завяжет, как за руль сядет! – Жена дала ему ключи от машины покойного мужа и оформила доверенность. – Нас-то катать будешь? – Куда я от вас денусь? Я тут хочу ремонт сделать, мебель поменять…. – У меня с похорон мужа куча долгов! – Решим и эту проблему! В субботу после школы они всей семьей поехали на кладбище. Девочки долго вести себя без шалостей не могли, и на кладбище устроили ссору на тему у кого на поминальном пироге было больше цукатов. – Не надо здесь хулиганить! – Вмешалась Лида. – Девочки маму не слушались, но строгого взгляда Виктора Алексеевича оказалось достаточно! Успокоить их мог только намек на то, что дома наступит расплата. А дома Виктор Алексеевич затеял большой ремонт. Девочкам он организовал новые кровати, шкаф и школьный уголок. Мебель он сам собирал из деревянных щитов, оставшихся в исправительной школе после ремонта и проданных ему за символическую плату, а один из них он поставил на две табуретки и прикрутил к ним болтами на гайках «барашек». – Это для воспитания непослушных! – Объяснил Виктор Алексеевич назначение скамьи с прорезями для ремня, фиксирующего поясницу. – Ай, а зачем такая длинная? – Не поняла Даша. – На вырост! – Пояснил Виктор Алексеевич, разбирая скамью. На нее ложиться будете только голыми! Так что нарываться, мои хорошие, не советую. Щит пока пусть за шкафом постоит! А вам сейчас быстро все подмести, попылесосить и вытереть пыль. Но поняв, что из-за уборки может быть драка, уточнил: Маша веник, Даша пылесос, а пыль обе! – А зачем совсем голыми? – Не поняла Маша. – Нас папа не раздевал! – Это чтобы было стыдно! Наказание усиливается! Работа пошла: квартира постепенно преображалась, показывая ее обитателям: новый хозяин – заботливый, добрый, но строгий глава семьи. На суточных дежурствах в исправительной школе фельдшер отдыхал. - «Вот уж не думал, что от двух школьниц-погодков может быть так много шума!» <…> – Папа пришел! С тортиком! Мама, у нас тортик сегодня! Только маленький! – Обрадовались девочки, и пошли делить торт к чаю. – Только честно, – спросил Виктор Алексеевич дочек. – Вы на меня зла не держите? – Не держим! Ответили они хором. – Не держат, согласилась Лида. – Правда, девочек перспектива лечь голыми на скамью пугала так сильно, что даже учиться стали лучше! В общем вели себя почти прилично, даже когда ты был на работе. – Так уж и прилично? – Если честно, в твое отсутствие они подрались по поводу кого из них больше новый папа любит! А дневники можно проверить! При упоминании о дневниках настроение у девочек упало. – Знаете, красавицы, я не хочу портить себе и вам выходной! – Заявил Виктор Алексеевич. – Сегодня у нас планировался семейный поход в аквапарк, а там посмотрим на ваше поведение! – Ура! Радовались девочки и побежали собираться. – Ой, а у нас купальников нет! – Даша остановилась. – мы никуда не поедем. – Было бы что прикрывать! – Подначила ее Маша. – У меня больше, хоть я младше! Вот и сиди дома! – Купальники купим по дороге! – Пообещал Виктор Алексеевич, – если вы не будете драться у кого красивее! – В магазине Лида настояла на слитных купальниках разных цветов, но одной цены. – Утонете, домой не приходите, – пообещала Лида всей компании, когда Виктор Алексеевич повел девочек на водные горки. – А если утонувшие придем? – Поехидничала Маша. – Утопленниц домой не пущу! Веселья было много! Беременная Лида не полезна на водные горки, а просто сидела в пузырьковой ванне. Потом все попробовали разные бани и снова на горки. «Никогда тут не была! И девочки как тут развеселились!» – Лида погладила себя по округлившемуся животику. – Нашла себе мужа! – После аквапарка все вернулись настолько в хорошем настроении, что делания устроить правеж у родителей не возникло. – Вот она семейная жизнь! Виктор Алексеевич положил мокрое белье в стиральную машину. – С папой может быть хорошо и весело! Но… – Что «но», - не поняла Даша. – Дисциплина и успеваемость! – Понятно! – Маше эта перспектива не понравилась. – Идти раскладывать скамью? – Не сейчас! – Виктору Алексеевичу захотелось немедленного исполнения супружеского долга. – Вот вам на мороженое и можете сходить погулять! . «И откуда он столько сил берет? – Думала Лида. – Ведь, если рассказать, что живу с мерином – не поверят! И девочки его слушаются! А вот это уже невероятно! После смерти мужа они совсем от рук отбились!» После прогулки настал черед проверки дневников и воспитательной скамьи. Повод наказать нашелся у обеих. – Ну, красавицы, расставляйте скамейку! – Виктор Алексеевич строго посмотрел на обеих. – Будете держать ответ! – Маша пошла в свою комнату сразу, а Даша надулась и тихо сказала родителям: – Детей бить нельзя! – Непослушных и ленивых нужно! – уточнила Лида. – Я офицерская дочь и знаю, что можно, а что нельзя! Нельзя, кстати волновать и расстраивать беременную маму! Скамья стояла, но девочки раздеваться не спешили. До последней минуты они надеялись, что мама заступится и их накажут по-старинке. – Как папа сказал, так и будет! – Строго сказала Лида. – А можно хоть трусы оставить? – Маша захныкала, но разделась первой! – Ну, оставь, – согласился Виктор Алексеевич, – Это твое право!. Девочка легла на скамейку первой и показала старшей сестре, успевшей снять трусы, язык. – Ну что, Маша, – Виктор Алексеевич пристегнул девочку за поясницу ремнем, – возьмись руками на ножки табуретки, Даша, принеси лейку, из которой вы поливаете цветы. – С водой? – Разумеется! И подержи ей ноги! Маша, оторвешь руки от табуретки и схватишься за задницу – накажу дополнительно Маша не поняла, в чем подвох, а когда поняла, было слишком поздно что-то менять. Виктор Алексеевич полил ей трусики водой и приступил наказанию. С первого удара комната наполнилась воплями, визгами и просьбами о пощаде. – Через мокрые трусы ремень кусает гораздо больнее, а следов меньше, пояснил Виктор Алексеевич. – Годится, чтобы применять не по субботам, а сразу. За серьезные провинности. Утром следов практически не будет, а воспоминания останутся надолго! – Лида, подержи Маше руки. За разговором он отсчитал положенное число ударов. – А теперь наказание должно быть уже закончено, но Маше придется еще потерпеть: шесть ударов – долг с процентами с прошлого раза. – Нет! Не надо! Не хочу! – Плакала девочка и прикрыла руками попу. –Держите ее! Сейчас будет добавка за отказ снять трусы и за прикрывать руками попу! Виктор Алексеевич обошел вокруг скамьи. – Папа, ты же разрешил! – Да, а я предупреждал на счет прибавки за споры и несогласие! – Девочкам очень нужна твердая мужская рука, – вздохнул Виктор Алексеевич, и отвесил девочке дополнительную порцию. Маша встала со скамьи, размазывая слезы и сопли по лицу. – И как тебе? – Строго спросила Лида. – А ты не знаешь как! – Маша вытирала слезы кулаком. – Сама бы попробовала! – Понятно! – Виктор Алексеевич вздохнул зная, как и посмотрел на Дашу. Та была красная как рак, но молить о пощаде не собиралась. – Даша, ты все видела и должна сделать выводы. – Виктор Алексеевич строго смотрел на девочку. Было понятно, что ей страшно и стыдно. – Мне уже ложиться? – Спросила Даша, прикрывая ладошками низ живота. – А ты как думаешь? – Лида посмотрела на Машу, которая подозрительно быстро успокоилась. – Думаю, что вам нравится нас мучить! – Девочка легла на скамью и вытянулась. – А то, что пора браться за ум не думаешь? – Виктор Алексеевич показал Маше на лодыжки Даши, и она схватилась за них без напоминаний. «Мой реальный ад!» – подумал Виктор Алексеевич. – Не будем откладывать, – фельдшер, хлестнул девочку ремнем. Та вздрогнула, но стерпела и рук с ножек табуретки не оторвала. «Какие разные девочки! Прямо, огонь и вода» От нового удара девочка вздрогнула всем телом, но не произнесла ни слова. – Раз не понимают человеческого языка, поймут язык ремня! – прокомментировала Лида. Фельдшер старался бить без захлестов, так, чтобы петля ремня попадала на середину дальней от него ягодицы, и обходил скамью каждые пять ударов. Было видно, что девочке больно, на попе вспухал красный квадрат. От очередного удара Даша дернулась, но не вскрикнула ни разу. Порку выдержала молча, но, получив разрешение встать, стала вытирать слезы. – Спасибо! – Она посмотрела на Мащу. – А Маша спасибо не сказала! – За отсутствие «спасибо» ей попадет, но в следующий раз! – Пообещал Виктор Алексеевич. – И еще, со времен римского права два раза за один проступок не наказывают! Ночью фельдшера стала мучить совесть, не давая заснуть. – Что, избил малышек-сиротиночек и доволен? – Я исполнил свой родительский долг! Теперь я обязан заменить им строгого, но справедливого отца! – О долгах и справедливости на страшном суде расскажешь! Ты мучитель маленьких детей, а еще на педагога учишься! – Моя жена не против, мы еще до свадьбы решили, что девочкам нужна и ласка, и строгость! – Ты еще жену сюда привлек! Вон она тут голая рядом с тобой лежит! С ней я сама разберусь, а ты примазался к чужой семье, мерин, и еще деток маленьких мучаешь! – Отстань! – Не отстану! Каждый день и каждую мучить буду! Как только глаза закроешь, так и приду! Чем сильнее мучаешь девочек, тем сильнее тебя буду мучить!
Admin: 3. Ад начинается Виктор Алексеевич, фельдшер исправительной школы, дежурил вахтенным способом в исправительной школе. Получив перерыв, он заварил свой любимый чай в термосе, сделал армейский бутерброд из батона, разрезанного в вдоль, с медом и распаренными сухофруктами, но поесть в этот раз спокойно не смог. Изображение в зеркале изменило цвет и в нем появился черный конек Букефалос. – А, вестник смерти, с чем пожаловал? – Зайти можно? – Нет! – У нас карантин! Педагоги и то по скайпу общаются, а тут вдруг выяснится, что у меня в гостях пони! – Тогда дай мне свой бутерброд! – Бесцеремонно заявил конек. – Я вижу, что выпивки у тебя нет! – Твоими стараниями, между прочим, и нет! Зарок дал жене и дочкам. Поклялся на могиле друга. Кроме того, я сейчас на работе! – А банку пива? – Сегодня пятница, а не воскресение! – Фельдшер протянул бутерброд, и конек бесцеремонно его сжевал. – А теперь рассказывай, нечистая сила, с чем ты ко мне пожаловал? – А то и пожаловал, что моя хозяйка Баньши, вестница смерти, тобой очень недовольна! – И чем же я заслужил ее гнев? Я женился по ее воле, жену и девочек воспитываю, все по уговору! – Нет, не все! Ты девочек балуешь, одеваешь, лакомствами всякими кормишь, аквапарк им там всякий, кино, театры… – А что не так? – Пороть их надо! А то из них настоящих ведьм никогда не вырастет. – Так я же отец, а не инквизитор! – Так нельзя! Ты должен ремня из рук не выпускать! И за малейшую провинность, а можно и в кредит! – Тоже мне, Песталоцци выискался! Так юных девушек не воспитывают! И ремень, хоть и сильно действующий, но не единственный способ воспитания! – Моей хозяйке виднее! В общем так, порешь Машу и Дашу розгами со всей строгостью! «Мне нужно сделать то, что я категорически не приветствовал в исправительной школе: избить девочек подростков не за шалости и не за двойки в школе, а из-за того, что мне, трезвому абсолютно, конек из зазеркалья приказал? А мотет у меня шизофрения и мне надо лечиться? Мерещится тут всякое!» Кое-как передав смену, он пошел домой. На душе скребли кошки. Для падчериц он накупил много вкусного, но совесть не отпускала. «Ты мучитель, а не воспитатель! – говорила она. – Тоже мне, строгий, но справедливый папочка выискался!» – Девочки мои, Виктор Алексеевич обнял падчериц. – Я по вам соскучился! «– А по кому больше», – спросила ревнивая Маша. – По обеим! Как у вас тут дела? – Мама в больнице, а у нас в школе конкурс рисунков! – Маша показал ему свой рисунок, на котором был изображен черный пони, вылезающий из зеркала. – Интересно, – в горле фельдшера появился комок. – А откуда ты это придумала? – А он в нашем зеркале иногда появляется! – Даша посмотрела на рисунок сестры. – Язык показывает! Но композиция хромает: из зеркала он не высовывается! – А со мной он разговаривает! И высовывается! – Огрызнулась Маша. – он вообще хороший! – И чем же он хороший? – Он сказал, что наша мама выйдет замуж, – и новый папа будет нас драть, как сидоровых коз! И что-то по-иностранному лопотал! – Так вы знали обо мне? – Не все! – Даша посмотрела на Виктора Алексеевича. – Он обещал, что ты будешь жестоким и злым! А ты вон… и сегодня полмагазина принес! Я так скоро ни в одно платье не влезу! – Эх, девочки, – этот добрый пони приказал высечь вас немилосердно, или ваша мама из больницы не выйдет! А он, уж поверьте мне, держит свои обещания! – Так нас есть за что немилосердно сечь. – Даша вздохнула. – За неделю мы поозорничали конечно… – Я хотел быть не только строгим, но и справедливым, – вздохнул Виктор Алексеевич! А ведьмин Конек хочет, чтобы вам досталось сильнее, чем вы заслуживаете. В общем так, обедаем и идем в парк резать прутья, их замариновать надо! Но, я думаю, что нечистую силу… Но об этом в парке! – А мы пойдем в парк? – Конечно! – Только мне кое-что из магазина привезут и пойдем! – А мороженое? – Могу две порции! – А три? – Три – вредно для здоровья! В парке. Виктору Алексеевич привезли из магазина секатор, две пластиковые толстые фановые трубы и четыре заглушки к ним, и анкеры для крепления к стене. Одну он поставил вертикально в туалете, в виде узкой бочки и залил туда маринад с уксусом и свекольным соком. Из второй сделал тубус и пошел вместе с девочками нарезать розги. – Девочки, – Виктор Алексеевич выбирал длинные ровные прутья без сучков, – во время порки ведите себя так, как будто я из вас дух вышибаю! Конек через зеркало смотреть будет! Даша, это тебя тоже касается! Свекольный сок в маринаде даст иллюзию крови от порки. Будет конечно больно, но без зверства излишнего! Но, Конек должен поверить! Искренне поверить, что я с вами жесток! Можете ругать меня! – Так все соседи сбегутся! – Заявила Даша, смотря, как очередной прут прячется в тубусе. – Я оклеил стены звукоизоляционными панелями, в окнах стеклопакеты… И мы выберем время, когда все на работе! В школу вам записку напишу! – Никогда не участвовала в такой порке! – Даша посмотрела на Машу. – А эти прутья — это очень больно? – Больно и стыдно! И за счет маринада зудит весьма памятно! Но, я постараюсь без особого зверства, только играть надо по-настоящему, и слезы должны быть натуральные, так что массажем прутики вам, факт, не покажутся! И главное, Конек может подойти и подслушать, о чем вы говорите. Не проболтайтесь или мне вас придется выпороть еще раз и уже по-настоящему! Лучше дома об этом вообще не говорить. И когда пойдем навещать маму – не надо ее расстраивать. И ни слова об этом нигде. Тем более в школе! – Теперь у нас появилась Большая общая тайна.
Admin: 4. Ад усиливается «И так, Ад, обещанный мне, усиливается. – Рассуждал фельдшер Виктор Алексеевич. – Работал спокойно в исправительной школе, и какой черт дернул напиваться перед зеркалом и с зазеркальным коньком пьянствовать! А каков итог? Вестник темных сил огнедышащий пони Букефалос, верный слуга грозной шотландской ведьмы Баньши передал мне приказ своей хозяйки. Мне приказано зверски высечь розгами дочерей моей жены. Пригрозил, что если я не выполню приказ, то моя жена умрет при родах. А я останусь отцом одиночкой с тремя детьми, из которых один новорожденный.» – На вопрос, зачем его хозяйке такое зверство, этот конек недомерок ответил, что если девочек не пороть часто, зверски и незаслуженно, то из них никогда не получится настоящих злых ведьм. А так есть шанс пробудить в них ведьминскую силу. Дома Виктор Алексеевич заставил девушек начистить картошки, сам приготовил маринад, чтобы замачивать розги, вылил его в вертикальную трубу, заглушенную внизу, и опустил туда прутья, нарезанные в городском парке. А трубу поставил в туалетный шкаф. – Вот теперь прутики мокнут, а мне стоит заняться тем, что я обещал девушкам в парке. – Виктор Алексеевич зашел на кухню, проверить, как обстоят дела. – Жареная картошка – блюдо не хитрое, но надо правильно пожарить на сковороде, сделав ее с румяной, поджаристой, с золотистой корочкой. – И что тут особенного? – Даша достала бутылку с растительным маслом. – Главное, чтобы картошка была! А как приготовить... Наш покойный папа здорово ее жарил, когда был трезвый! Только мама картошку отваривала. После смерти папы, так с кожурой, чтобы больше было, перед твоим появлением у нас по три картошины оставалось. – Мы много картошки с вашим покойным папой в армии съели! Девушки, голодать вы у меня не будете, пока у меня силы работать есть! А что касается жареной картошки, так это только кажется, что положил картошку в масло, пожарил и готово, ан нет. Даша, лук за тобой, так что, если не хочешь пускать слезы, пока нарезаешь, охлади его в морозилке до начала приготовления. – Ну, а потом еще порезать надо! – Согласилась Маша. – А я лук терпеть не могу! И босиком ходить противно! – Холодный лук не так сильно вызывает слезы. Вот, Маша, возьми большой нож начинай резать картофель соломкой! Даша, возьми из морозильника луковицы, почить и нарежь полукольцами! Чтобы меньше щипало глаза – смочи нож в воде! И не ленитесь обе! Жареный картофан только тогда может стать вкусный, красивый, аппетитный, когда соблюдаются правила приготовления, нарезки и самого процесса готовки. А если порежете себе пальцы – выпорю! Вы меня знаете! Так что работайте аккуратно! Маша, хождение босиком закаливает и удобно следить за чистотой ног и состоянием пола! И что вам не нравится? В комнатах ковролин, на кухне и в коридоре плитка! – Плитка холодная! – Я специально подогрев выключил! Для закаливания! А вы старайтесь! Девушки старались. – Вот молодцы, уже нарезали? А теперь надо на несколько минут замочить картофельные ломтики в ледяной воде. Достаньте лед из морозильника и высыпьте его в воду! Как раз успеете на кухне прибраться! – Значит лед, нужен не только для охлаждения наших поп после порки! – Даша высыпала в кастрюлю льдинки, которые тут же всплыли. А для чего? – Это вытянет крахмал, а значит, при жарке она будет обжариваться, не тушиться. Именно крахмал мешает картофелю подрумяниться до золотой корочки! Маша, не сиди без дела! Тащи чистое вафельное полотенце! Даша, наводим на кухне предварительный порядок! Очистки в ведро, ножи и разделочные доски вымыть и все на место! – А полотенце зачем? – Не поняла Даша. – Маша, стели его на стол! Сейчас покажу! После того, резаный картофель помок со льдом, важно его обсушить. Вот слейте воду и выкладывайте ломтики на полотенце минут на пять. Помните, излишки влаги, как и крахмал, мешают образованию при обжарке красивой корочки. – А лук? – Его жарят отдельно! Жарить можно на любом растительном масле, что лук, что картошку. – Не люблю лук! – Надулась Маша. – Просто ты пока не умеешь его готовить! Я же не уговариваю вас сырой лук есть! – Нет! Не уговариваешь! И босиком я хожу, и ноги на ночь обливаю, чтобы не нарываться! – И правильно делаешь, что нарываться не хочешь! Зато вы обе перестали сопливиться! А теперь, когда картофель подсох, надо до кипения раскалить масло. Чем больше масла в сковороде, тем румяней корочка. – А лишнее масло? – Даша сносила муки закаливания мужественнее сестры, тем более, что Виктор Алексеевич сам подавал пример босохождения дома. – Убрать излишки возможно в процессе готовки или после того, как картошка поджарится, выложив на то же полотенце и лишь потом на блюдо для подачи. Ну, Даша, первая порция пошла! Клади на сковородку и не закрывай крышку! Разольешь масло на пол – выпорю! – А почему без крышки? – Даша высыпала первую порцию. – Под крышкой накапливается влага и получается тушеная, а не жареная картошка. И жарить картошечку надо небольшими порциями, так она сможет быстро обжариться и не поломается в процессе готовки! Маша, твоя очередь следующая! Кухня наполнилась ароматом жареного картофеля. После картошки настал черед лука. – Даша, по мере приготовления перемешивай лук, чтоб он не прилипал к сковороде. Если хочешь поэкспериментировать, попробуй переворачивать лук, как в сериале «Кухня»: подбрасывая лук на сковороде. Однако имей в виду, что облить себя горячим маслом – далеко не самое приятное дело, да и ремня получишь в случае неудачи. – Я уж так переверну! – Маша, не надувай губки из-за нелюбви к луку. Бери у сестры лопаточку и помешивай лук. Он готовится очень быстро и, если не быть расторопным, то с одной стороны он подгорит, а с другой останется сырым. – За разговором Виктор Алексеевич нарезал сосиски небольшими кусочками, надрезал кончики крестообразно. – Мясо – дело мужское! – Виктор Алексеевич обжарил сосиски. – Но вам надо учиться, я же не всегда дома! Обед прошел весело. Картошка удалась на славу. Даже Маша ела жареный лук с удовольствием. – За помощь на кухне и уборку ставлю пятерки обеим! – Заключил Виктор Алексеевич. – Раз босые ноги к полу не прилипают, он хорошо вымыт! А теперь, красавицы, внимание на экран. – Виктор Алексеевич показал видео для служебного пользования о том, как воспитывают девушек в исправительной школе с помощью розог. Девушки и сидели притихшие. – Именно так ваш конек из зазеркалья хочет, чтобы я разобрался с вами! – Так зверски? – Маша заплакала. – Ну зачем я ставила свечку перед зеркалом! Говорила мне мама, что этого делать нельзя, а я не послушалась! «Значит, наша Маша играла со свечой и зеркалом! – Виктор Алексеевич посмотрел на юную ведьму. – А мне он и без свечи показался, правда с перепою! Даже интересно, что еще мои падчерицы вытворять могут?» – Думаю, что так зверски… – Он посмотрел на зеркало и дал команду. – Пойдем гулять! Только во дворе на уединенной лавочке фельдшер почувствовал себя относительно спокойно. – Кто знает, подслушивает ли нас за зеркалом эта тварь! Есть у меня подозрения, что он и без свечи из зазеркалья наблюдать может! В общем, натворила Маша дел! А теперь вернемся к порке. Конечно, мои хорошие, будет больно, и пожалуйста, ведите себя естественно! Даша, не строй из себя Сцеволлу! – А это кто такой? – Римский герой, который сжег свою руку на костре, чтобы доказать свою храбрость врагам! Так вот, веди себя естественно! Пусть этот конек видит, что вам и больно, и стыдно! Если ему покажется фальш… – придется вас выпороть еще раз! И уже на полном серьезе! И без пощады! – Далее, зеркало в ванной занавесим! В комнате – нет! После порки я смою с вас следы свекольной крови. – А будет очень-очень больно? – Поинтересовалась Даша. – Больнее, чем ремнем? – Будет больно! Но все-таки не так зверски, как это хочет конек! Без кровавых просечек обойдемся! И мне надо подумать, как от этого конька избавиться! – А может, Маше добавить за вызов нечисти? – Спросила Даша. – И за ее идиотский рисунок на конкурс с лошадью зазеркальной! – Нет! – Виктор Алексеевич не согласился. – Ее никто не предупреждал ни о последствиях этой шалости ни о наказании! А теперь у нас есть еще сутки, до назначенного коньком срока, надо навестить маму в больнице… Не надо ее расстраивать! «Интересно, рассказал им конек, для чего мне надо так зверствовать и какая ждет их султба? Спрашивать неудобно!» Дома девочки все делали все сами: достали деревянный щит из-за шкафа и прикрутили его болтами и гайками "барашек" к табуреткам. Получилась скамья. – Ну, юные ведьмочки, с кого начнем? – Виктор Алексеевич принес трубу с розгами и зажег перед зеркалом свечу, знак коньку того, что к порке все готово. – Благодаря свекле маринад был темно-красного цвета. «Рассол не стряхиваю, не больше двух ударов одним прутом, слегка повернув его в руке! Это все, что я могу девочкам сделать! И все равно я сволочь! Конечно, они и шалили, и дрались, пока мамы и меня нет, формальный повод есть, но так зверски…» – С меня! – Даша сняла платье подошла к скамье первая. – Только привяжите меня! Я очень боюсь розог! – А конька боишься? – Когда девушка снимала трусики Виктор Алексеевич увидел, как подрагивают ее коленки. – Он без заклинания из-за стекла не выйдет! – Даша вытянулась на скамье. – И свеча нужна зеленая! – Привязать так привязать! Кожаными ремешками Виктор Алексеевич пристегнул девочку к скамье и достал прут. На красноталовой розге, красного цвета, свекольный отвар не был виден. Впрочем, в зеркале изображение потемнело, потом в нем появился Конек и показал всем присутствующим язык. «Разговаривать с тобой я не буду! – решил Виктор Алексеевич, и бутерброда не предложу!» – Считай, Маша! – Вам по сорок розог! Комната наполнилась жалобными криками и воплями. Даша вертелась и плакала. Маша закрывала личико руками и продолжала считать. Виктор Алексеевич бил неторопливо, обходил свокруг скамьи, позволяя девушке отдышаться, менял прутья и смотрел на «кровавые» следы. Отсчитав сорок ударов, он позволил Даше успокоиться и отвязал. Машу мелко трясло. Ложиться на скамью ей очень не хотелось. Порка старшей сестры привела ее в ужас. – Маша, если не хочешь прибавки, ложись сама! – Вот тебе и картошечка с лучком! – Девочка подчинилась. Даша, слегка придя в чувство, помогла привязать Машу и стала считать удары. От крика Маши, казалось, заложит уши, но Виктор Алексеевич отсчитал ровно сорок ударов и сел на диван. Конек не торопился уходить. Даша, отвяжи ее и встаньте рядом, спинами к зеркалу. Картинка была жуткая. Полосы, казалось, кровоточили. Измученные девушки тяжело дышали, сопли и слезы текли по личикам. – Молодец! – Конек посмотрел на результаты воспитания. – А мне картошечки нажарил? – Ну что, тварь адская, доволен? Картошку мы всю съели, гостей дорогих не ждали и выпивки дома не держу! Конек ухмыльнулся и исчез. – Все, наказание окончено! – резюмировал Виктор Алексеевич и загасил свечу. – А теперь в ванну обе! Занавесив на всякий случай зеркало, он снял гибкую душевую лейку и смыл следы свекольного сока. Конечно, вспухшие полосы остались, но ни одной кровавой просечки не было! – Все, что могу, красавицы! – Виктор Алексеевич протер мыльной губкой их от шеи до коленного сгиба. – Вы у меня молодцы! Только пожалуйста, не вызывайте больше этого конька! – Нет не все! – Маша повернулась к отчиму лицом и даже не попыталась прикрыться! А льдинки из морозильника? – Совсем забыл! – Виктор Алексеевич набрал по пригоршне льда, заставил девушек встать не нему и упереться руками в кафельную стену. – Бонус! – Ой! – Даша вздрогнула, но не отодвинулась. – Действительно, легче! А то мне казалось, попа сгорела как те чипсы на камне! – А меня? – Приревновала Маша, – почему Дашке всегда все первой! – Потому, что у меня всего две руки! А теперь твоя очередь! «И все равно, надо от этого конька избавляться! – Думал Виктор Алексеевич, промакивая падчериц полотенцами. – Вот только как?» – Дальше одевайтесь сами! – Фельдшер вышел из ванны. – И пойдем готовить итальянскую пасту! Заслужили! – Вот и откушали картошечки с лучком! Как говорят американцы: «бесплатных завтраков не бывает»! – вздохнула Даша. В общем на этот раз все закончилось хорошо, маму Лиду выписали из больницы, только Маша свой рисунок на конкурс изорвала на куски. – Ну его, эту лошадь зазеркальную! Я лучше нарисую, как чипсы горят! – Решила она. Девушки после жесточайшей порки уже успокоились. – Скажите честно, вы на меня сердитесь? – Если честно, то конечно сердимся! - Сказала Маша. А как же иначе? Я теперь долго сесть не смогу, а впереди дегустация итальянской пасты! Попа до сих пор зудит! – Будет зудеть! От маринада! Могу напомнить, что одна девушка зажгла свечу перед зеркалом! – А мне что, подлизываться, сказать, что раздеться догола и лечь на скамейку под розги приятно? – Даша посмотрела на Машу. – Машка нашкодила, а меня розгами на лавке да по голой попе… До сих пор больно! – И дала ей подзатыльник Маша тут же вцепилась ей в волосы. – Прекратить! – Гаркнул фельдшер! – Только что вспоминали про розги! И опять нарываетесь! Обеим наряд на кухню вне очереди! Идем готовить итальянскую пасту! Даша исподтишка показала Маше кулак. – Даша, тащи из холодильника сыр грудинку и три яйца. Фельдшер давно понял, что нагружать надо обеих девушек или будет драка. – А я? – Ты, Маша, ставь кастрюлю на огонь и когда вода закипит, брось туда пачку длинной вермишели, и огонь не забудь уменьшить. На кухне закипала работа… В исправительной школе конек снова появился в зеркале. – Что тебе адский посланник на этот раз надо? – У фельдшера зачесались кулаки, но бить по зеркалу было бесполезно. – Тебя кто звал на кухню? – На кухне зеркальце в дверь Лида твоя поставила, чтобы прическу поправлять, не отходя от плиты... Хотела быть всегда соблазнительной для своего мужа! Любила его по молодости лет... Его нет, а зеркало осталось! И пасту вы приготовили хорошую, но перца надо больше класть! – А тебя никто не звал! Не для тебя, наглец, готовили. – Ладно тебе, конек усмехнулся, мы, слуги смерти, всегда заходим без приглашения, зато я не скажу своей хозяйке, что ты схалтурил с поркой! А в другой раз скакалкой пороть будешь!
Admin: 5. Инициация новых ведьмочек В доме Виктора Алексеевича царила почти идеальная чистота, и к наказанию уже была приготовлена скамья, которую падчерицы собрали из двух табуреток и деревянного щита, закрепив все на гайки «барашки». Жужжал блендер, жена Виктора Алексеевича, что досчитывала последние дни до родов, готовила себе яблочный сок на кухне. Однако, наказание не начиналось. – Ой, мамочка, – Даша посмотрела на беременную Лиду. – Даша! – Лида вся мокрая от пота, держалась за живот. Даша стянула с себя футболку, домашние шортики, оставшись в узких трусиках. Она, вздохнув, посмотрела на маму и сняла их тоже и вытянулась на скамье. — Ммм… Аууу… — Раздался жалобный вой Даши с первого удара. Виктор Алексеевич бил, не торопясь. Свист - Ш-ША! ЧМАК! – Ау, ау, ауууууч, — после первых стежков девушка задергала ногами, пытаясь убежать от боли, но ремешки держали крепко. Свист - Ш-ША! ЧМАК! В маленький перерыв после первых пяти ударов Даша стонала, задержав дыхание и напрягшись всем телом. Пока она пыталась отдышаться, отчим провел скакалкой по разгоряченной полосатой коже. Подождав немного, Виктор Алексеевич сделал еще пять ударов и снова обошел скамью. – Ау… Аууу… Ауууу. – Прокричала Даша. – Даша, побольше мужества! – Прокомментировала Лида. – Заслужила – получила! По грехам нашим и расплата! Маша была следующей в роковой очереди. Раздеваться она не торопилась и потянула через голову футболку только тогда, когда Дашу отстегнули от скамьи. – Ну, Машенька, занимай свое место! – Лида погладила себя по животу. – Как говорится, не согрешишь – не покаешься. А не покаешься не спасешься! – Аууууу! - Ее тело выгнулось, содрогаясь от боли. Раздался истошный крик, но прежде чем он затих, на тело обрушился новый удар. – АА АА! СУУУУУ УКК КИИИИ! – завопила Маша, когда третий удар впился в ее тело… Виктор Алексеевич краем глазом посмотрел на ухмыляющегося конька в зеркале и продолжил порку Маши, видя как изворачивается она на привязи, он не торопился, но и не останавливался, нанося удар за ударом... Она уже не кричала – надрывно хрипела – билась, вертелась, словно стараясь уйти от немилосердных ударов... Свист - Ш-ША! ЧМАК! – Ааааааааааааааа! Свист - Ш-ША! ЧМАК! – Ааааааааааааааа! Свист - Ш-ША! ЧМАК! – Ааааааааааааааа, - с каждым ударом на Машином теле вспухали все новые и новые петли. –Дай ей передохнуть! – попросила за дочь Лида. – Она младшая! Виктор Алексеевич опустил скакалку, подождал, пока вскрики и вой не превратятся в всхлипывания. – Витя, я, пожалуй, пойду к себе прилечь. Ты тут особо не зверствуй без меня – Сказала Лида и вышла из комнаты. – Ааааааааааааааа! Свист - Ш-ША! ЧМАК! … Когда все закончилось, Маша не сразу поняла, что наказание закончилось, и ее отстегнули от скамьи…
Алекс Новиков: Не повезло Виктору Алексеевичу. Влип! Единственное: стоит рассказать о появлении конька в школе. *** После печальных и непонятных событий в школе, в результате которых прежнего директора увезли из его кабинета на скорой помощи, фельдшер решил уйти в запой. Испросив за свой счет неделю отпуска, он затоварился на весь отпуск водкой и закусью по полной программе. Книги из школьной библиотеки он сдал, закрылся в своей подсобке и выключил мобильник. <...> Виктор Алексеевич сварил на однокомфорочной электроплитке пельменей, налил себе стакан водки и чокнулся с зеркалом. – Твое здоровье, Виктор Алексеевич! – Изображение в ответ даже не улыбнулось, но с зеркалом что-то стало происходить. После второго стакана в зеркале показался вороной лохматый конек. – Доброй ночи! – Поздоровался конек. – Старею! Глюки появились уже после второго стакана! Доброй ночи! – А зайти можно? – Попросил конек вежливо. – Ну, заходи! Конек выскочил из зазеркалья и принюхался. – Водку со мной за компанию пить будешь? – Если нальешь, то буду! – Согласился конек. – Пей, лошадка говорящая! А я тут и охранник, и фельдшер и экзекутор штатный! Лечу и секу! И секу так, как будто у нас не школьники, а террористы! – За что пьем? – Конек вылакал водку из тарелки. – Насколько я понимаю, ты вестник смерти! Значит, за мое здоровье пить глупо! – Ты меня знаешь и все равно разрешил войти? – Удивился конек. – Знаю, я книги читаю, и в Интернете тоже бываю! – Фельдшер разлил еще по одной. Предлагаю выпить за знакомство! – Виктор Алексеевич откупорил еще бутылку. – Пельмени на закуску будешь? – Буду! А я конек Букефалос, рад, что вы обо мне слышали! Боятся меня, меж копыт валяются, но наливают еще реже, чем угощают! Кстати, любить меня и не обязательно! Хотя честно скажу, впервые за тысячу лет меня не только пустили, но накормили, напоили! Кто поймет вас, русских! – А ты нас понимать и не пытайся! Умом Россию не понять! Ты пей! Меня давно пора в Ад забрать! За грехи мои тяжкие! Ты конек, а я мерин! – А мне что с того, что я конек? Вон реинкарнировали меня в лошадку! Пони! На самого себя в зеркале смотреть противно! И нормальные кобылы мне не дают! А маленьких лошадок сам не хочу! Они такие… А тебе со мной пить не противно! – Почему мне должно быть противно? Ну, лошадка, ну маленькая! Зато пьет хорошо! – Охранник потрепал конька по гриве и опустил кипятильник в финский металлический термос. – Сейчас я тебе кофе с водочкой заварю! И медку туда! – Медку не жалей! Виктор Алексеевич разрезал небольшой батон вдоль, намазал обе половинки медом и протянул бутерброд Коньку. – Для начала закуси!! А потом и до водки с кофе дело дойдет! Конек не заставил себя уговаривать. – А теперь кофе! – Фельдшер бросил в закипевшую воду две столовые должки молотого кофе, растворил туда стакан меда и долил водкой. – Я по-военному завариваю что чай, что кофе, не возражаешь? – Нет – конек выпил горячий коктейль, даже не подождав, пока тот остынет! Фельдшеру достался только глоток, но он не обиделся. – Давай с тобой на брудершафт выпьем! – А на брудершафт мне сложно! У меня ключицы нет! А слабо тебе меня поцеловать? – Не слабо! Я вообще-то думал, что в Ад меня заберет безносая с косой! А тут явился конь! Маленький, но пьет как настоящий мужик! Уважаю! – Безносая – родная сестра моей хозяйки Баньши! А я выпью и устрою тебе большие неприятности. – Ну, так делай! Только я еще бутылку откупорю? – Виктор Алексеевич налил водки в стакан себе и в тарелку коньку. – Теперь по ложке меда в водочку и по новой! – За что пьем? – А за твою хозяйку и ее сестру! В каптерке запахло перегаром. – Так-то лучше, улыбнулся фельдшер. – Теперь доедай бутерброды, и пей! – И что ты хочешь за свое гостеприимство? – Ничего особенного! Ты не рви меня перед смертью! Все равно не дамся! Просто убей и в Ад! – У каждого свой Ад! Поцелуй меня и поедем! – Фельдшер был пьян настолько, что поцеловал конька в морду! – Так слушай, вот какая дорога в ад назначена! Скоро в школу придет жалоба на тебя от вдовы твоего военного друга. Его недавно машина задавила. У нее две девочки и беременность! Вдова себе уже петельку свила, да решила попробовать деньжат отсудить хоть чуть-чуть! Сегодня же ей звони, делай предложение и женись! Вот увидишь, как она в тебя вцепится! – Это мой Ад? – Да! Жалобу на тебя ей моя хозяйка, Баньши, надиктовала! Не было у тебя забот и хлопот – теперь появятся на всю оставшуюся жизнь! Наливай! Фельдшер разлил водку. – И в чем тут ад? – Будешь жену стерву и ее детей содержать, растить любить и воспитывать! А вдовушка сладкая... Так что не бросишь! – Конек облизнулся. Утром Фельдшер пошел на доклад к директриссе, не думая о том, что выглядит он, мягко скажем плохо. – Виктор Алексеевич, – директрисса закрыла за фельдшером дверь. – На адрес школы поступило заявление, что вы изнасиловали женщину и теперь она от вас беременна! – Я!? Изнасиловал!? А кто такая? – Анна Ивановна показала фамилию и адрес. «Так это же та самая вдова! Мой Ад» – понял Фельдшер – Я понимаю, что вы этого сделать не могли! Но репутация школы! Будет разбирательство, суд! Мне проще вас уволить! Задним числом. – Нет! Просто я на ней женюсь! Сегодня же! Она согласится и заберет заявление. – Да? – Директрисса посмотрела на него с большим сомнением. – Будете моим свидетелем? Приглашаю! Так для фельдшера начался его Ад. – А ты хотела его безвременно в геенну огненную! – Говорил конек своей хозяйке Баньши! Так куда интереснее получилось! – Тут ему надо готовить обед, проверять уроки, мыть посуду! Драть ремнем за двойки и... – И мучиться в школе при исполнении педагогических обязанностей. <...> – Ты прав, мой верный Букефалос! Ад можно и на земле создать! Учту на будущее!
Roccoco: Тут и мистика и фэнтези какие то, не являюсь поклонницей таких жанров, но в целом написано приятно.
Алекс Новиков: Да, без мистики не обошлось! так уж получилось, что в исправительной школе начался такой беспредел, наказания стали такими жестокими для подростков, что в дело вмешалась нечистая сила. При этом она не пыталась вмешаться в образовательный процесс, она блюла свои интересы. Фельдшер был далеко не единственный пострадавший от конька Букефалоса и его хозяйки.
Admin: 6. Пока мамы нет дома или колдовство на кухне – Как ты думаешь, что с нами папа будет делать, когда придет из роддома? – Маша наводила порядок на кухне. – Ничего особенного! Разденет, накормит и отшлепает, ну, может сначала отшлепать, а потом накормить… – Даша вздохнула. – Насколько я его знаю, без этого точно не обойдется. – Тогда давай убираться! Как ты думаешь, он нас хоть чуть-чуть любит ли просто выполняет свой долг перед коньком и его хозяйкой! – Вот спроси его об этом, когда он тебя на скамейку положит! Скостит – значит любит! А прибавит – наоборот! – А по-другому? – А попробуй! Он не любит, когда мы вредничаем! Вот и рискни! К приходу отчима в квартире был порядок. – Ну что ведьмочки, пришли в чувство? Мама передает вам большой привет! Ее скоро выпишут! – Виктор Алексеевич, фельдшер исправительной школы пришел домой с полной сумкой продуктов. – Вы уже достаточно большие, чтобы заботиться о себе сами, пока нас с мамой нет дома. Маша, разбери пакет! – А когда вы оба дома? – поинтересовалась Даша. – У мамы теперь ваш братик, грудной младенец, он совершенно беспомощный, и первое время все мамино внимание будет посвящено ему, а мы пока научимся колдовать на кухне! Это то немногое, что я разрешаю вам делать! – Можно спросить, зачем ты это делаешь? Мысли у тебя в голове путаные, нечеткие! Половина тут, а половина в роддоме! – Сами понимаете, я беспокоюсь и за вас, и за вашу маму, и за братика! Голова кругом идет! Совсем не колдовать ведьмы не могут, но от колдовства могут быть и хорошие результаты! Заговорная магия помогает человеку обрести свободу духа, избавиться от вредных привычек, отомстить заклятому врагу или просто улучшить вкус пищи, чем мы и займемся. – А можно сделать так, чтобы ведьмин конек снова все не сожрал? – Спросила Маша. Второй раз голодной оставаться не хочется! – Так портал из зазеркалья закрыт! Если вы снова не набаловали! – Мы ничего не делали! – Вот это мы и узнаем! – Заговор на еду и её приготовления использует как темные, так и светлые силы. Магический посыл предопределяют помыслы и желания! Хотите полакомиться один ритуал, хотите, чтобы у врага разболелся от вашей стряпни живот – другой! – Отмстить врагу? – Даша задумалась, если не считать вредной училки, врагов у нас пока нет! Да и заставить ее съесть нашу стряпню проблематично! – Ведьмочки, узнаю – выпорю! И не посмотрю, что у вас медотвод по причине ожогов после общения с зазеркальным коньком – вестником смерти! Сегодня будем учиться делать белый заговор! – А это как? – Белый заговор на еду – это возможность улучшить качество стряпни без дальнейших последствий типа общения с адским коньком, прикладывая при этом минимальные воздействия. Помните, что мысли ваши и слова материальны. А еда – это та субстанция, которая впитывает мысли и даже энергетику повара, особенно если повар ведьма. Наверняка вы замечали, что одно и то же блюдо, приготовленное в различном расположении духа, получается разным и по вкусу, и по съедобности. – Да, у мамы даже отварная картошка получалась невкусная, когда она овдовела! – Согласилась Маша. – Какой ритуал на еду работает? – Прежде чем делать заговор нужно понимать его природу. Бездумное использование магии чревато серьезными последствиями. Лучше всего – если это блюдо будет относиться к категории любимых. – Тогда вареники в самый раз! – Обрадовалась Маша. – Первые приготовления к ритуалу – подготовка потребует немало сил и терпения. Для начала раздевайтесь! Обе! – Я же говорила! – Даша показала Маше скрещенные пальцы. – Сразу бить будешь? – Нет, смотреть последствия вашей выходки с коньком! Вздохнув, девушки разделись, понимая, что спорить с отчимом бесполезно. – Понятно! Заживают ожоги хорошо! Следов, скорее всего не останется! Вот вам по новому тюбику бальзама "Спасатель", сейчас вы намажете, друг друга спереди, а я вас сзади и продолжайте слушать! – А как же веснушки? – Веснушки, или на докторском языке эфелиды — мелкие, множественные, желтовато-коричневатого цвета пигментные пятна округлой формы, локализующиеся преимущественно на лице, плечах, руках, спине, грудной клетке. Это, как я понимаю, подарок вам от конька... – На холоде веснушки должны исчезнуть... – Виктор Алексеевич взялся за намазывание девушек. – Но не сразу! – Неужели тебе хочется читать нам твою теорию даже тогда, когда нас голыми намазываешь? – Маша выдавила немного бальзама "спасатель" себе на ладонь. Подумал бы о нас что-нибудь приятное, даром, что ли мы тут голые стоим! Мы же такие вот красивые, неотразимые… Ответом был крепкий шлепок по Машиной попе. – Я сейчас подумаю о ремне и о том, чтобы срок отсрочки сократить! Я же не маг, где мне взять на вас столько сил и терпения? Хотя бы на те несколько минут, чтобы бальзам впитался! – А на веснушки он подействует? Меня в школе дразнят! – Веснушки обычные девушки сводят огуречными масками, протиранием кожи лимоном и загаром под лампой, но у вас они из-за кого появились? Думаю, последнее мы точно пробовать не будем! И для жизни они не опасны! "У конька бы спросить, – подумала Маша, ни ничего вслух не сказала, – ожоги у нас уже не зудят, и почти прошли! Зато теперь я конопатая!" – Запоминайте, грешницы, сроки работы заговора на еде зависят от сложности обряда и энергетической подпитки. Принцип работы заговорной магии самый простой – с помощью заклинания нужным посылом заряжаются продукты питания или вода, которую в последующем употребит клиент или, по обстоятельствам, жертва. – И как это работает? Надо голыми готовить? Или можно одеться? – Голыми будете, пока бальзам полностью не впитается! Вот вам новые кухонные передники! Одевайте и к плите! Маша, ставь кастрюльку на газ, Даша, открывай пакет с варениками! Древнерусский заговор прост, по своей природе безвреден и безопасен. – Вы уже поплатились, не зная, как общаться с коньком. С помощью мыслей и слов можно сделать из еды либо пищу Богов, либо отраву! – Да, Любку он палить не стал! – Вздохнула Даша. – А в школе над нами смеются, дразнят овцами... Так и хочется! – Вот именно! – Маша закусила нижнюю губу, что значило воспоминание о крепкой обиде. – Искушение! Виктор Алексеевич шлепнул по попам и Машу и Дашу, да так, что собственная ладонь занемела. – Это вам, чтобы не хотелось пакостить! Я же предупреждал!– Ой! Ай! – Взвизгнули девочки. «Это мой Ад! Мое искушение и мои мучения! Иногда думаю, может зря конек меня помиловал?» – Я не колдун, и терпение мое не беспредельно! Неужели вы не в силах научиться просто спокойно немного колдовать на варениках! Вода, кстати вскипела! Бросайте вареники в воду, и желайте от всей души крепкого здоровья и приятного аппетита всем, кто будет их есть! – Помните, что без освоения обряда, таким, как вы, легко совершить роковую ошибку и поплатиться за нее собственным здоровьем. Как вы уже и поплатились! – А если случайно подумается что-то плохое? – Маша высыпала вареники и посмотрела на Виктора Алексеевича взором невинной белой и пушистой дочки. Ответом стали два крепких шлепка пониже спины. Это за то, что с первого раза не поняла! – Только подумайте что-то плохое! Мы же все вместе будем их есть! Тебе же обратно и прилетит! Кстати, я так же ношу серебряный крест на серебряной цепочке, и он меня по мелочи защищает, да и мне пакостить не дает! Правда сил у меня не как у ведьмы, хоть и сам с коньком тоже целовался! – Ай! Больно! – Захныкала Маша. – Зачем так сильно? Что-то не очень твой крестик защищает наши попы от шлепков! – Логично! – Согласилась Даша, помешивая вареники. – Маша, но реально глупо пакостить самим себе! А крестики… Есть они у нас! В школу будем одевать, а дома снимать… – Короче, вареники варятся быстро! Маша, тарелки на стол и сметану из холодильника. А за плохие мысли над едой я вам после всыплю, как ожоги пройдут! – А зачем так больно шлепать? – Маша потерла ушибленное место. – А чтобы делать пакости над едой неповадно было! Ведьмы, особенно начинающие, должны колдовать только на хорошее! «Путь к сердцу мужчины, женщины и начинающей ведьмы лежит через желудок», — гласит народная мудрость и оказывается права. Крестик носить желательно…, впрочем, мой крестик не спас меня от общения с коньком! Видимо, слишком много выпил! Согрешил – получил! Так что защита не стопроцентная! – А на плохое? – Даша спросила и сразу отскочила в сторону, чтобы не нарваться на шлепок. – И эта туда же! Все на плохое вас несет! Да плохое само получится! Переварите вареники обеим ремнем всыплю! Ну почему именно мне, скромному фельдшеру приходится воспитывать не просто девушек, а ведьм? За что такое наказание? – А кто с коньком пил? – Напомнила Даша. – Каждому плата по грехам! Вот будешь нас маслить, шлепать и при этом мучиться от искушения! "Пил! Она права! Мучаюсь от искушения! Козел я, а не воспитатель! Вот поэтому меня конек и выбрал! И именно из-за этого мне хочется ее шлепнуть, хотя это и непедагогично! Тем более что от заслуженного шлепка она увернулась, – подумал Виктор Алексеевич. Логично поступила, но по отношению к Маше не честно! Ей два раза попало за провокационные вопросы! А сам-то я кто? Она мне правду сказала!" Хорошее настроение вдруг куда-то улетучилось. – Знаете, девочки, ешьте вареники, потом одевайтесь и гулять! А я – в свою комнату пойду! Подальше от всяких искушений! Даша загородила собой выход из кухни и повернулась спиной к отчиму и оперлась в косяки руками. – Не хочу, но надо честно! Извини, я не хотела тебя обидеть! Можешь шлепнуть меня ремнем, но оставайся с нами! – Я тоже не хочу, но раз вы без этого не можете... – Виктор Алексеевич вынул из брюк ремень и сложил его вдвое. Шлеп! Шлеп! Шлеп! – Мир? – Даша повернулась к нему лицом и смахнула слезу. – Мир! – Давайте за стол! – Маша орудовала половником. – Остынут! Вареники с вишней удались на славу. – Хороший эффект дает протирание кожи соком свежего огурца, грейпфрута или черной смородины. – Объяснял Виктор Алексеевич. – Содержащиеся в них вещества, проникая в кожу, окисляют пигмент и делают кожу светлее. – И чем можно кожу мазать? – Мягким, не раздражающим кожу отбеливающим действием, обладают кисломолочные продукты: кефир и простокваша. Только не в веснушках дело! – А в чем? – Дело в ком, ведьмочки, в вас! – Скажи честно, ты с веснушками нас будешь любить? – Маша вздохнула, поняв, что вареники закончились. – Конечно, буду! Только, пожалуйста, не надо меня злить и провоцировать на недопустимые дела! А то вашей маме пожалуюсь! - Ой! - ойкнули обе сестры. - Мы больше не будем.
Admin: 7. Виктор Алексеевич о воспитании юных ведьм И дернул же меня черт пить вместе с ведьминым коньком, вестником смерти из зазеркалья! Жил спокойно, после демобилизации из армии работал в исправительной школе. Жил я при школе, ибо после того, как побывал в плену, семья мне не нужна, не хочу вспоминать об этом. Там все, что нужно для одинокого мерина у меня было: стол, кровать, питание в школьной столовой и крыша над головой. Нет, решил с тоски выпить лишнего, и упился до пьянки с ведьминым коньком, вестником смерти! Даже не думал, что этот конек не плод моего отравленного алкоголем воображения. И допился! Теперь у меня есть беременная жена и две падчерицы, школьницы. Это мой ад! Теперь мне приходится тратить все свое свободное время на новую семью. "Одна из главных и сложных частей родительской доли, так внезапно выпавшей на мою голову – это обучение моих юных ведьмочек всему, что им необходимо знать и уметь. При этом конек из зазеркалья, с которым я так опрометчиво пил, приказал мне их драть немилосердно, ибо только так в девушках пробудятся настоящие злобные ведьмы! Не сошлись мы с ним в воспитательных подходах! Конечно, этап не переходить дорогу на красный свет, не заплывать за буйки, не стоять под стрелой. Уступать место старшим, не обижать маленьких, беречь природу они успешно прошли до меня, а теперь появился я с наказом от конька Букефалоса, вестника смерти. Хочешь - не хочешь, а мне надо научить их принимать активное участие в жизни своей новой семьи, тем более, что жена моя родила и времени на старших дочерей у нее стало меньше. Не было печали, конек накачал! Жизнь холостяка — это не жизнь в семье! Семья – это не только совместные походы, поездки, театры, разговоры обо всем, что организовал я, это моя работа как отчима, педагога и наставника. Это еще и нудная домашняя работа, когда колдовать надо на кухне с продуктами и половой тряпкой. Девушки, хоть ведьмы они хоть нет, должны прекрасно готовить, убирать, положить вещи в стиральную машину, и потом привести их в порядок. На это приходится тратить и силы и время от времени брать ремень, хотя конек, который присматривает за мной из зазеркалья, сердится на меня, что делаю я это слишком редко, по его мнению. А что делать? Любой человек обязан уметь обеспечивать свой быт без сурового принуждения, но с падчерицами получается не всегда. Они никак не могут поделить между собой обязанности по дому! Тут с помощью ремня и надо объяснять, что семья – это не перекладывание работы на одного, это совместный равный труд, который справедливо оценивается, когда культпоходом, а когда и поркой. Вообще-то мыть посуду мои падчерицы умеют, но ленятся и стараются переложить работу друг на друга. Моя задача – сделать так, чтобы мои ведьмочки готовили, мыли посуду и убирались в квартире на регулярной основе и без напоминаний в виде ремня, но время от времени ремень брать приходится. Даша, старшая дочь, как я ее теперь называю, разумнее Маши. Даша организованна, адекватна, договороспособна, но все равно иногда начнет “тупить": забывать, не замечать, удивляться, не слышать… Терпение, спокойная настойчивость, скамейка и ремень, а иногда и розги мне в помощь. И системный подход: всем сестрам по серьгам. Девушки знают, что скамейка сборная из двух больших табуреток и деревянного щита готова к употреблению. "Мне надо, чтоб они без напоминаний, на автоматизме готовили, убирали за собой и поддерживали порядок в доме". - С чем мне пришлось столкнуться? Девушки поощрения любят куда больше, чем наказания, но иногда обещают, что все сделают, но не делают. Что делать? Ремень! Однозначно! Он помогает заставлять. Со стороны кажется, что это не очень педагогично. Но жена сама вручила мне ремень покойного мужа. Но не одной поркой же их воспитывать, как предлагал мне зазеркальный конек. Задача, как организовать процесс, когда девочек две? Начал с разделения всей работы по дому. Там, где можно не делить строго обязанности, делать вдвоем. Но, оказалось: делать все вместе у них плохо получается: это слишком часто заканчивалось дракой. Ремень тут тоже хороший вариант, но дочкам лучше иметь конкретный участок работы, за который каждая несет ответственность. Полностью, единолично и по полной программе. Ремень добавляет понимание персональной ответственности – отличный навык, который пригодится им в будущем. Определяя дочкам фронт работ, не навязываю конкретный выбор, а часто советуюсь с ними. Я не даю им задания, которые им не по силам. И очень важно, чтоб девушки имели возможность ее выполнять. Но и Машин аргумент "мне не нравится ходить босиком или мыть посуду – и я не буду" тоже принимать ни к чему. Это «не нравится, не хочу, не буду» успешно исправляется полным обнажением, раскладыванием на скамье и ремнем. Девушкам не очень нравится работа по дому, но она всегда есть и ее надо выполнять во избежание сурового наказания: раздаваться им для порки стыдно, но стыд воспитательный эффект только усиливает. Тем более, я начал замечать, что следы от воспитательного воздействия подозрительно быстро проходят. Есть у нас в школе одна ведьмочка, так она тоже наловчилась следы убирать... Ну а стыд от раздевания никак не заколдуешь! И голыми они про колдовство забывают! Однажды, пока жена в роддоме оправлялась от домашних родов, я только выдал дочкам фронт работ, и не стал напоминать, что к моему приходу с работы все должно быть сделано. С работы в исправительной школе решил не звонить и посмотреть, что будет. К вечеру работа не была сделана, потому что они "забыли". На самом деле, пользуясь ложным чувством свободы, они пошли тратить карманные деньги и забыли о домашних хлопотах. Пришлось расставлять скамью и доставать уже не ремень, а прутья. Конечно, мне жаль их наказывать чересчур строго, понятно, что на скамье проливается много слез и соплей. Но иначе с ведьмами нельзя! Это мой ад, обещанный коньком. Надо воспитывать девушек, хотя им такой суровый подход очень не нравится. Порастут и с помощью колдовства отправят меня в геенну огненную! Эта жизнь – только отсрочка. Впрочем, пока они на меня не сильно в обиде, и конек предупреждал их о моем появлении. Но это пока! Время летит быстро! Я чувствую, что они набираются колдовских сил, но пока против меня ее не используют! Мой недогляд, пока принимал роды у жены, они успели конька поцеловать, а он опалил их адским пламенем! Пока с помощью ремня и розог я убедил колдовать их только на кухне. Колдовство на кухне имеет свою специфику. Мало научить готовить, надо сделать так, чтобы кухня была в идеальной чистоте, а на кухне две хозяйки... После того, как освоено одно блюдо, можно добавить второе. Конечно, я не делаю из падчериц бесправных Золушек, которые одни занимаются всем бытом. Но мыть посуду, убирать дом, ходить за продуктами и выносить мусор – не очень напряжено для подростка, а все же время от времени требуется воспитательная коррекция. Ибо убрать кухню как следует – никакое колдовство не поможет! Конечно ждать, что девушки начнут выполнять свою работу сразу и качественно, не приходится. Помню, Маша порезалась, так Даша взяла ее подула на ранку, и та закрылась! Сразу! Кажется, обе не поняли даже, сами как у них получилось, но я все заметил. Сначала приходится, когда руководить, а когда и переделывать за ними. Важно не наказывать сурово за ошибки по незнанию или неумению. Очень важно похвалить за сделанное, потом объяснить, что сделано неправильно, и как надо делать. – Это залог успеха. Хорошо все сделано – с меня культурная программа и прочие удовольствия, ибо одной болью воспитывать ведьм нельзя. За любую хорошо сделанную работу я всегда и хвалю падчериц, а за плохо сделанную наказываю. Считаю очень важным помнить, что любой труд достоин оценки, признания и понимания того, как это важно для всей семьи в целом. Ну, а в воспитании мне помогает скамейка, ремень и розги.
Admin: 8. Вальпургиева ночь. Накануне вальпургиевой ночи после работы фельдшер исправительной школы решил принять душ. Его падчерицы, Маша и Даша, прислушиваясь к шуму воды, решали его, да и свою судьбу. – Маша, конек Букефалос сказал, что каждая ведьма должна хотя бы раз в жизни слетать в Вальпургиеву ночь на Лысую Гору на шабаш. А для полета на Лысую Гору в Вальпургиеву ночь нужно совершить великий грех и получить порку! Суровую! – Ну, порку нам получить от нового отца без проблем за любой грех, а вот какой грех надо совершить, чтобы он был великим? Мы вот с нечистью дружим – это великий грех? – Не думаю… Наверное надо что-то другое. – Украсть что-нибудь? – Так ведь все крадут! И вроде как великим грехом это не считается… – А насылать порчу я ни на кого не хочу! Надо придумать что-нибудь другое… – А давай мы папу соблазним! – Не получится. Он нас голыми порол. Но не приставал никогда. – А, давай тогда, пока он в душе, мы его помоем. Обездвижим и помоем! – Так ведь за такую выходку он с нас точно шкуру спустит! – А я знаю! – Вздохнула Маша. – И по попе очень-очень не хочется! У меня с последнего семейного пирога она еще чешется! – Провокаторша! – Даша смотрела на сестру. – Мало того, что первая за пирог взялась... Ты понимаешь, что будет? – Наказание однозначно будет! – Вздохнула девушка. – Суровое. Ой, ремешком, как за пирог, точно не отделаемся! Трусишь, так сиди дома! А я уже достаточно выросла для того, чтобы принять решение и покаяние! – Даша потерла себя по попе. – Я крем "спасатель" заранее купила! Одного колдовского заклинания точно не хватит! – Ну, папочка, держись! – Даша стала читать заклинание: "Открываю замок и дубовый засов. Сберегу все свое, никому не отдам, а потом запечатаю надежно!" Замок в ванную открылся легко. Виктор Алексеевич не сразу понял, почему запертая дверь открылась, и в ванне оказались падчерицы… <…> – Отомри! – Сказала Маша, закрывая дверь. К фельдшеру вернулась способность двигаться. – Ну, красавицы, этого греха я вам не спущу! – Виктор Алексеевич не сразу пришел в чувство. Меня просто напросто взяли и заколдовали! В моем же собственном доме! А ведь обещали не колдовать! Он наскоро вытерся. В комнате падчериц уже стояла скамейка из деревянного щита на двух табуретках. Девушки одеваться даже на стали, а только надели на себя махровые банные халаты, подарки отчима за хорошую учебу и поведение. – Ну! – Он грозно посмотрел на девушек... – Мы вот... Скамью приготовили. Пороть нас как будешь? Обоих сразу или по очереди? – Понятно! – Неужели тебе в ванной совсем не понравилось? – Рискнула спросить Маша. – Вот именно потому, что понравилось, вам и влетит обеим! Так почти взрослые девушки себя не ведут! Значит вы и мне врали, и дань Коньку носили! – Ты же отказался! – А как вы спиртное доставали? – спросил Виктор Алексеевич. – А мы самогон покупали. Ну, ты знаешь у кого… – Так она вам, школьницам, самогон продавала!? – Мы колдовали чуть-чуть... ну глаза ей отводили, чтобы она нас старухами видела... – Маша прикинулась белой и пушистой. – Я же запретил вам колдовать! Разрешил только на кухне. И рыжая Дама кстати, тоже! Вы же обещали не колдовать на меня! – Так никто же нашего колдовства не заметил... – Даша отвела взгляд в сторону. – На строрублевку она нам самогону давала, как на пятьсот рублей! Ты не волнуйся, мы же ничего плохого своим колдовством тебе не сделали. А маме мы не скажем! Фельдшер сел на Дашину кровать и обхватил свою голову руками. – Эх, девушки... Уже почти взрослые, а ума нет! – Так ты что, нас бить не будешь? Мы зря скамейку собрали? – Выпорю я вас непременно! Ну что, Даша, занимай место! Маша, привяжи сестричку! Одного прута об вас обломать, тут явно мало! – Получите по тридцать ударов сдвоенными прутьями! – Фельдшер отобрал два прута сложил их вместе, рассек ими воздух, стряхнув рассол, и встал напротив попы. – Маша, веди счет! Девушка терпела, шипя сквозь зубы и проливая слезы, и красная, как рак. — Три… Четыре… Пять… Маша считала удары, стараясь в сторону сестры не смотреть. ШШа! – Надо прояснить ведьмочкам их мозги – фельдшер впечатал прут в нежное тело. Следующие три удара отчим нанес спокойно и неторопливо, позволяя полоскам набрать цвет, а девушке отдышаться, обошел вокруг скамьи и продолжил хлестать равномерно поперек верхней части бедер. От такой порки фельдшера девушка застонала, а потом закричала в голос. ШШа! — Это тебе за вранье! – фельдшер не торопился, давал девушке время отдышаться. По собственному опыту он знал, что чем больше интервал между ударами, тем сильнее боль. – А это за колдовство дома! ШШа! – А это за алкоголь. Как говорят в Шотландии, не существует той области, которую розга не могла бы оживить и облагодетельствовать: важно только умелое и разумное применение ее. ШШа! – А это за смертный грех в ванной! – Фельдшер, хоть и был зол на девушек, старался не бить по одному и тому же месту и регулярно обходил вокруг скамейки, распределяя розги поровну между половинками «расколотой луны». Его стараниями девушку пробило на крик, к великому удовольствию конька Букефалоса, наблюдающего за процессом из зазеркалья. — Думаю, что хватит! – Виктор Алексеевич остановился только тогда, Маша досчитала до тридцати, а на ягодицах и верхней части бедер не осталось ни одного белого участка кожи. Крики прекратились, переросли в жалобные всхлипывания. Было видно, что унизительная порка досталась Даше нелегко. Настала очередь Маши, которая многократно успела раскаяться в своей выходке. – Грехи те же! И расплата та же! – Фельдшер выбрал два свежих прута. Даша привязала сестру и приготовилась считать. ШШШ–ША!....... – ОХ! – Застонала Маша, принимая удар поперек центра ягодиц. – ОДИН! – сосчитала Даша и посмотрела в зеркало. Там ухмылялся конек Букефалос. Две белые полосы на обеих полушариях покраснели и вспухли. ШШШ---ША!....... – ВОУ!– Девушка дернулась, насколько позволили ремешки, а конек показал из зазеркалья всем язык. – ДВА! ШШШ---ША!....... «УУХ» Маша попыталась сжать ягодицы, уклоняясь от ударов, но ремни сделали это невозможным. Ее легкие горели, сердце бешено стучало, икры сводило судорогой «ТРИ» — Даша со вздохом подумала, что смертный грех ведет за собой покаяние. В животе еее что-то урчало и булькало. «НЕЕЕЕЕЕТ» Сердце словно оборвалось у нее в груди. Маша вздрогнула всем телом, когда кончики розог попали в ложбинку между ягодицами. Оценив эффект, фельдшер позволил ей отдышаться и слегка успокоиться. – Ай! – Маша глубоко дышала, попыталась успокоить боль. ШШШ---ША! Розги вызвали у Маши непроизвольную судорогу «СЕМЬ» — Считала Даша. Удар ВОСЬМОЙ лег чуть выше и фельдшер выдержал паузу, и нанес удар ДЕВЯТЫЙ, чуть-чуть ниже. «ЕЕЕЕЕОООООООООУ !» – Вскрикнула Маша, когда кончики прутьев хлестнули в складку под ягодицами. Еще три удара пришлись на обе ягодицы, после чего мужчина обошел вокруг скамьи и сделал еще одну короткую паузу. Жуткое наказание возобновилось и продолжилось в том же ключе, с той разницей что при нанесении ударов с кончики теперь хлестали по левой ягодице Маши. – НЕЕЕЕТ! ОХ! ОООООООХ! – Маша оглянулась назад с тем чтобы, показать зрителям свое зареванное лицо, потерявшее свою прелесть. Теперь это была не юная девушка, а маленькая зареванная девочка. ШШШ---ША! — Снова пропели прутья. – ДЕВЯТНАДЦАТЬ! – четко считала Даша, ШШШ---ША! — Пальчики на ногах Маши сжимались и разжимались. – Ох! Нет! – Маша вскрикнула, когда ее тело вновь забилось в непроизвольных сладких конвульсиях. – ДВАДЦАТЬ! Ее лицо раскраснелось, дыхание срывалось. Как всегда Виктор Алексеевич не торопился, выбирая невспаханные прутьями места для следующего удара. Но это зрелище измученной девушки не прибавило фельдшеру милосердия! – ШШШ---ША! Девушка давно забыла о том, что она голая. Сейчас ее тело жило только болью. – АААУ! – Маша завопила от страшной боли, рвущей ее на части, и слезы с новой силой покатились по ее лицу. – ДВАДЦАТЬ ОДИН! Еще два удара пришлись по ягодицам, и два по верхней части бедер. – ИИИ! – Измученная Маша почувствовала боль не сразу, так как болью было наполнено все ее существо. Она даже не сразу поняла, что все закончилось. Боль сменилась какой-то непонятной слабостью. Последнее, что она помнила — это бездна, поглощающая ее юную душу. — Неужели кончилось? — Маша поняла, что может говорить, а не произносить отдельные звуки. Когда Машу отвязали, она так и осталась лежать на скамье. Фельдшер обследовал и протер льдинками иссеченные ягодицы. — Поздравляю, юные ведьмы! – Сказал он. — Вы с честью прошли испытание и ответили за грехи! Ваше вступление во взрослую жизнь, несомненно, самое запоминающееся из всех, — сделал он комплимент девушкам. Сегодня вечером я вам раздам опаловые кулоны. *** – Настоящий опаловый кулон! В школе все девушки от зависти просто попадают! Маша зажгла свечу и нарисовала перед зеркалом круг. – Лучше бы не носить его в школу. заметила Маша, а если носить, так не показывать! А кулон хорош! – Ну что, готовы? – Спросил из зазеркалья ведьмин Конек. – Готовы! – Маша продемонстрировал следы на своей и Дашиной попе. – Грех совершили, порку получили!
Admin: 9. Субботняя расправа над ведьмочками. Девушки, падчерицы фельдшера, Виктора Алексеевича, похорошели в считанный месяцы. Обе стали стройные, как сосенки. Но гладкая кожа покрылась веснушками после адского огня ведьминого Конька. Девушки были невыразимо прекрасны, как и положено юным ведьмочкам, и постоянно попадали в приключения, за которые Виктор Алексеевич, их отчим, спрашивал со всей строгостью, согласно договору с грозной ведьмой Баньши. В эту субботу, когда семья готовилась в баню, Лида, жена фельдшера и сама ведьма, обратила внимание на ввернутое в потолок бронзовое кольцо. – Витя, это что такое? Откуда и для кого? – строго вопросила она супруга. – К сожалению, для наших девочек. – Ты что, их собираешься на дыбу вздернуть?! – Да мне и самому обидно, что наших босоногих цветочков приходится так сурово пороть! Вот и теперь Конек принес шотландский хлыст и это вот бронзовое кольцо! – А он хоть сказал, почему такая жестокость? – Наши девочки подросли и решили попробовать себя в качестве настоящих ведьм! Вот и упросили, чтобы он через зазеркалье провел их прямо в спальню одного старого лорда в Шотландии и вмешались в его частную жизнь. При этом в чужой стране, да еще и не спросив разрешения у их местной нечисти. Девочкам удалось объяснить Госпоже Баньши свои действия и мотивы, но… – Виктор Алексеевич развел руками. – Зачем!? – И Баньши приказала тебе за это вздернуть наших девочек на дыбу? – Не так, чтобы приказала… Заявила, что хочет посмотреть, как мы сами без приказа понимаем и исполняем ее волю. – Значит, ты сам решил наших девочек вздернуть на дыбу!? – Ну, раз ведьмин Конек притащил и потолочное кольцо, и хлыст… Но выворачивать в суставах их руки приказа не было. – Витя, у наших девочек кроме тебя и этого Конька есть еще и мама. Не забывай про меня. Понял! – Да понял я, понял! – Вздохнул Виктор Алексеевич. – Мне самому тяжко! – Вот и расскажи мне, что ты понял! – Наши девочки не должны пострадать. Иначе ты меня вслед за их биологическим отцом отправишь! – Вот именно! И что ты намерен делать!? – Ну, раз потолочное кольцо и хлыст мне уже навязали, придется ими и пользоваться. А вот, чтобы девочки не пострадали, я купил широкие кожаные браслеты в магазине для взрослых, но надо бы как-то выяснить настоящее отношение ведьмы Баньши к их выходке. Ну, рук я им не попорчу, а всыпать нашим девочкам все равно придется. Они вишневую наливку, что тебе на день рождения на чердаке кондиции набирает, без спроса продегустировали. А чтобы скрыть убыль потом долили. А для того, чтобы приобрести и долить, не иначе, как опять колдовали, вводили в заблуждение, глаза людям отводили. Так что серьезное внушение они точно заслужили. – Витя, если ты моих девочек покалечишь… – Женщина поладила себя по округлившемуся животику. – Калечить запрещено, да я и сам не хочу, а вот страху нагнать требуется! Так что придется и на кольцо вздернуть, и вот этим хлыстом выпороть. Лида, ну что скажешь? – Ну, раз Хозяйка на наших девочек не рассержена, то зверствовать не требуется. Страху на них нагнать будет достаточно. А все остальное – щадящее. После бани фельдшер занялся воспитанием своих ведьмочек. Девушки, понимая, что им попадет серьезнее обычного, так и стояли после бани, не одевшись и ожидая дальнейших приказаний. – Ну что, Машенька сегодня скамейкой и розгами мы явно не отделаемся. – Вздохнула Даша. – Итак, за дегустацию без спроса алкогольной наливки, приготовленной маме на день рождения, а также за самовольное изощренное колдовство в Шотландии, – на строгом лице Виктора Алексеевича не появилось улыбки – грозная ведьма Баньши велела вас вздернуть на дыбу и как следует выпороть за самовольство! Брови у отчима нахмурились, а середину лба пересекла глубокая складка. – А зачем так строго? – Маша с ужасом смотрела на кольцо в потолке и на страшный хлыст в его руке. – Неужели нас надо так сильно бить? Конечно, мы же провинилась, но не настолько же! Хлыст был сплетенный из тонких ремешков, длинный и гибкий, и этого страшного хлыста предстояло отведать ведьмочкам. – Ну, красавицы, на колени протяните вверх руки! Я подтяну на широких браслетах к колечку сразу обеих! – Для чего, сразу обеих? – не поняла Маша. Девушки понимали, что спорить бесполезно, и безропотно подчинились. – Техника безопасности. Кому-то из вас хлестнет сам хлыст, а в кого-то вопьется его кончик, но не по груди и не по животу! Становитесь лицом друг другу плотно, я сейчас браслеты на вас надену! – Хороши растут ведьмочки! – Конек Букефалос наблюдал из зазеркалья за приготовлениями, – хорошенькие девочки, стройные! – Руки вверх! Сегодня вы поймете, как поступают с провинившимися ведьмочками! – Он связал им руки кожаными браслетами и подтянул обеих девушек на веревке к кольцу в потолке. Девушки прошли суровую школу: Виктор Алексеевич порол их не раз и не два на скамейке, но к потолку их подтягивали впервые. – Розги и хлыст – хорошие учителя покорности и для молоденьких ведьмочек! – Рассуждал Конек Букефалос из зазеркалья. – А это вам и за то, что тогда наливку сами пили, а мне приношения так и не сделали! Я вас всех приучу про меня не забывать! – Вот теперь встать! – Приказал фельдшер, подтягивая веревку. Конек любовался ужасом и первыми слезами на милых лицах. Ведьмочки почти висели, мелко вздрагивая, подтянутые за руки к кольцу. Обе, вытянувшись в струнку, прижимались друг к другу, касаясь пола пальчиками ног. Виктор Алексеевич стал водить рукой по спинам и попам, напитывая их оливковым маслом. – А это зачем? – Спросила Даша. – Калечить вас в мои планы не всходит! Но с маслом будет памятнее! – Виктор Алексеевич не любил вымещать на беззащитных девушках злобу суровой ведьмы Баньши, но приказ есть приказ! Виктор Алексеевич отошел на шаг и стал намечать места ударов. Для девушек нестерпимо медленно потянулось время. Они переступали ножками, насколько позволяла веревка, и покорно ждали. Обе мелко вздрагивали. – Ожидание наказания – хуже самого наказания! – Рассуждал Конек. – А потом я потребую у них наливки! – Ну-с, сейчас и потанцуем! – Виктор Алексеевич щелкнул хлыстом в воздухе. Обнаженные девушки почти висели, но ноги фельдшер связывать не стал. – Шурш-ша! Гибкий хвост охватил спины обеих девушек, на секунду задержался и отскочил, оставляя после себя вздувшиеся полоски. – Ишш-ша! – Хлыст снова змеей шипел в воздухе, набирая скорость, кусая сразу обеих. – Аи! – Даша почувствовала, как змеиное жало впилось точно посередине ягодиц. – Ау! – Маше достался кончик хлыста. Девушки дернулись на привязи, и затанцевали танец боли. Круглые попки подпрыгивали и дергались во время каждого нового обжигающего удара. – Ой! – Всхлипнула Маша, принимая гибкий хвост. – Ай! Ой! – Дашу пересек хлыст чуть ниже. Девушки подпрыгивали, переступали ногами и извивались, на сколько позволяла веревка. Под ударами ведьмочки сотрясались подобно куклам марионеткам. Их дикие крики были ответом на каждый удар. – Хорошо вопят, – улыбнулся Букефалос, вестник смерти из зазеркалья. – Зажилили мне пирог и наливку! Вот теперь вертитесь, вертитесь, чтоб неповадно было! Он смотрел, как на промасленных телах выступали одна полоса за другой. – Вот только этот удар картинку подпортил. Хвост лег кривовато! Надо фельдшеру еще тренироваться! – Конек обозрел разукрашенную наготу нежных тел. – Шурш-шу! – пел хлыст. Теперь тела ведьмочек дергались подобно куклам – марионеткам, дикие крики отчаяния и боли дополняли музыку хлыста. Вид молоденьких девушек, привязанных за руки, мог разжалобить кого угодно, но не вестника смерти огнедышащего конька Букефалоса. Виктор Алексеевич не торопился и ждал, пока прыжки от боли закончатся, и девушки вновь вытянутся на веревке. Потом продолжил экзекуцию. Девушки и отчаянно визжали, принимая “подарки”. – Пощадите! – Даша крутанулась на веревке и повернула к отчиму залитое слезами лицо. – Пожалуй, ваша пара станцевала не очень хороший дуэт! – С этими словами он так ловко вытянул обеих хлыстом, что гибкий хвост впился правую ягодицу Маши, А на Дашиной оставил багровый след. От такой неожиданной боли девушки подпрыгнули и закрутились на месте. – Шурш-шу! – Хлыст и хлестнул чуть ниже ягодиц Даши, а конец впился в Машу. Под воздействием сильнейшей боли, пронизывающей все тело, ягодицы юных ведьмочек инстинктивно сжимались и разжимались, словно стараясь хоть таким образом облегчить пытку. Когда витой кончик хлыста врезался в измученную плоть, танец начинался снова. – Шурш-шу! – Фельдшер после каждого удара ждал, пока ведьмочки успокоятся, а потом раскручивал хлыст над головой и со щелчком опускал его на нежные тела. Когда Виктор Алексеевич отсчитал шестьдесят ударов на двоих, девушки уже не кричали, а жалобно всхлипывали, подвешенные на веревке. – Шурш-шу! – Пожалуйста, – из глаз Маши потекли слезы, – пожалуйста, сними нас с кольца! – Развяжи нас, пожалуйста! – тихо сказала Даша и посмотрела на так, как могут смотреть юные ведьмы, понимающие силу своей красоты. – И нас вот-вот отвалятся руки! – Приказано вас так подержать, чтобы вы колдовать не могли. – Виктор Алексеевич окатил обеих из ведра холодной водой. В этот момент в баню вошла их мать с большой корзинкой в руке и пакетом. На шее женщины был опаловый кулон. – Витя, оставь нас одних! Присмотри за сыном. Все остальное я закончу сама! – Голая женщина с округлившимся животиком была прекрасна. – Если ты мне понадобишься, то позову! Фельдшер молча кивнул жене и поспешил выйти. Его мучила совесть: наказание для девушек получилось слишком жестоким. – Сейчас мои хорошие! – Лида надела на шеи девушек опаловые кулоны. – Чуть-чуть подождите! – Пусть повисят! – Злорадствовал конек. – Сэр Букефалос, я для подношения испекла пирог! Он в этой корзине! – Давай его сюда! – Сэр, вы девочек отпустить разрешаете? – Лида отодвинула корзинку в угол предбанника – Черт с вами! Разрешаю! Лида сняла девушек с веревки.
Admin: 10. Сливянка или почему нельзя оставлять ведьмочек дома без присмотра. Лида, мама двух юных ведьмочек, оказалась на сохранении в роддоме. Отчим - на работе, а ведьмочки, уложив спать маленького братика, решили что надо, пользуясь возможностью, что-нибудь нарушить для своего удовольствия, так как знали, что шотландская нечисть, которая взялась опекать их семью, все равно заставит отчима их выпороть. Причем независимо от того, провинились они в чем или нет. Слуга грозной шотландской ведьмы Баньши, вестник смерти и неприятностей черный огнедышащий пони сэр Букефалос постоянно требовал от их отчима, которого они звали папой, чтобы он их порол часто, больно и независимо от вины, чтобы они выросли настоящими злыми ведьмами. – Давай что-нибудь нарушим для своего удовольствия. – Предложила Даша. – А то эта шотландская нечисть заставит папу нас выпороть вообще ни за что, просто в честь начала нового учебного года. А так мы хоть какое-то удовольствие себе за это устроим! Да и папе будет не так совестно выполнять приказы этого черного вестника смерти и неприятностей. – Ну, раз мы злые ведьмы… – Слушай, а помнишь как к нам на участок какой-то мальчишка залез? Навела бы на него паралич до прихода папы, а папы пришел бы и выпорол его! – Вот ты злая ведьма, а мысли того мальчишки прочитать не озаботилась! – Ему подруга на слабо предложила сливы у нас украсть. Они на розги поспорили, что он не сумеет. А он взял и просто по-честному попросил! – Ну, могла бы его подруге подыграть из женской солидарности! – Кроме злости ведьма должна соображение развивать! Как ты думаешь, почему этот мальчишка именно к нам хрен знает откуда приперся? Его подруга сюда его послала, чтобы нас проверить на колдовство! Нам это надо, чтобы округа о наших способностях узнала?! – Поэтому ты мальчишку заставила сливы собирать? – Ага! Две трети собранного нам, а треть ему. Думать надо, соображать. А не розгами размахивать! – Ну, так тоже получается, что мальчишка все равно проспорил! Не сумел украсть! – А он, если не дурак, скажет, что обманом получил. Сумел нам глаза отвести и мозги запудрить. Я ведь тогда сама ему слив отсыпала! А его подруга пусть обломается. Нечего своим мальчишкой у нас наши способности выведывать! – Ну, ты и ведьма! – Стараюсь! – Ладно. Давай сделаем сливянку для девичника, предложила Маша, разрезая половинки слив и укладывая их на противень. Думаю, что папа позволит нам пригласить гостей. – Ага! А потом исполосует прутиком задницы всему девичнику! – напомнила Даша. – Ну, тогда хоть будет за что! – Ответила Маша. – Впрочем, пойдем со сливянкой в гости к Моисею Соломоновичу! У него портал зазеркальный закрыт и он нас в обиду не даст! – Он-то не даст, а потом нам все равно попадет! И какой черт дернул нашего папу заключить с ведьмой вассальный договор! Приходится держать портал открытым! – А ты разве не знаешь, почему! Баньши его нашей маме в мужья захомутала. Чтобы он нас растил и семью содержал. Он вон, маме дочку, а нам сестричку зачал, а до этого был мерином… – Он маме зачал, а нас пороть начал. Нам теперь за это попами рассчитываться! – Вздохнула Маша. – Тебе напомнить, кто дома портал открыла? – Огрызнулась Даша. – Кто этому вестнику смерти и неприятностей разрешил к нам зайти? Кому конек первый раз из зазеркалья высунулся? – Я же не знала, что он папу заставит нас пороть – Маша вздохнула, – третий год попами рассчитываемся! И сад у нас, и дом, и братик, а нам розгами по попам! – Хорошо еще, хоть теперь раздеваться не стыдно! Все в вместе в бане паримся! Ладно. Хватит вспоминать кто прав, а кто нет – если подеремся, тогда нам без всякого конька и от мамы, и от папы влетит! Давай о сливянке! – Сказала Даша, – Слив мы насушим и желтых и белых. Благодаря подарку опалов от ведьминого конька сэра Букефалоса папа приобрел нам шикарную печку. Слива в ней великолепно сохнет. – Ага! А еще за эти подаренные опалы этот конек благодетель приказал нам печь пироги для него и его хозяйки. А папу заставил нас больно выпороть. – Зато мы в его печке насушим в этом году слив на всю зиму. А папа компот из сухофруктов любит. А заодно настоим себе сливянки на спирту, а это будет совсем круто! – Ох, и попадет нам! – Вздохнула Даша – Компот из сухофруктов и я люблю. Настоять себе сливянки на спирту, это не сухофрукты на зиму сушить! Реально влетит! – Нам и так и так попадет! – Парировала Маша, вытаскивая кекс со сливами из печки. – Но когда в саду столько слив, а рядом никого из старших нет, что должны делать начинающие ведьмы?! Запекаем сливы в кекс! А то я уже на свежие сливы смотреть не могу! А компот из сухофруктов, что мама варит, за день кастрюлю опустошаем! – Про подношение мне, значит, забыли? Так я им сейчас напомню! – Обиделся зазеркальный конек, наблюдая за ведьмами. – Родителей рядом нет, зато есть я! – Вмешался ведьмин конек. – Вы когда снимете заклятие? Выпить хочу! А сейчас слив мне! И ваш кекс давайте сюда тоже. Немедленно! – Обойдешься без спиртного! – Даша протянула ему в зазеркалье полный таз желтых слив. – Как сделаем сливянку, отнесешь бутылку своей госпоже! – Маша, погоди, приношений давать ему Баньши запретила, а кекс... Мама велела выдавать ему долю! – Это что еще за сливянка? – Не понял Конек. – Шарлотку из слив я как-то сам у вас пробовал! Ваша мама испекла, но, как только вышла из кухни, так я и попробовал! – Шарлотку из слив делать легко, как и яблочную! А вот наша сливянка, или так называемая десертная настойка на сливах – напиток, несомненно, не для коньков, а для девичника, и особенно для ведьмовского девичника. Если Маша не съест весь мед, получится ароматная, слегка сладковатая, с ярко выраженным вкусом спелых слив и характерным янтарно-красным цветом! А тебе, вестнику смерти и неприятностей, так и быть сделаем безалкогольную! – А почему вы ее только сейчас затеяли? – Так слив много! Варения наварили, шарлотку пробовали, кекс и пирог пробовали. Насушили, и теперь пора сливянку настаивать! Только не надо путать сливянку со сливовицей! – А какая разница? – Конек разобрался с тазом слив, съев их все вместе с косточками. – Сладкие сливы! Но мало! Подать сюда шарлотку! Нет – две! – Сливянку в Шотландии не делают! А вам и не надо! У вас шотландский виски есть! – Сливянку некоторые путают со сливовицей. Но первая – это домашняя наливка, а сливовица – это сливовый бренди (еще ее называют ракия), дистиллят из сливовой браги, который издавна готовят в балканских странах. – Пояснила Даша. – Снимите заклятие, – потребовал конек, – и я дам вам опалы на самогонный аппарат! – Самогонный аппарат у папы и так есть, но мама им пользоваться не разрешает! Итак, сливянка в домашних условиях с водкой в трехлитровой банке настаивается за два месяца, но мы слегка поколдуем и ускорим процесс. – Пояснила Даша. – Рецепт с водкой, но можно использовать любой спиртосодержащий напиток. – А где возьмем? – Маше не терпелось взяться за дело. Как злой ведьме, ей было приятно думать, что конек останется ни с чем. – Я уже закупила самогон через интернет. Продавец проверенный! Папа у них затоваривался для конька, пока мы на него еще заклятье от пьянства не наложили! – Снимите заклятие! – ныл конек. – Испепелю! – Лучше вскипяти нам пару ведер воды! – Попросила Маша. – Одно будет тебе одно нам! – Ну ладно! Конек, помня былые неприятности, близко к ведрам не подошел, но, дыхнув пламенем, воду вскипятил. – Когда я служил Александру Македонскому, сливы относились к числу изысканных фруктов. Их подавали на королевских пирах, в домах высокопоставленных вельмож и знаменитых военачальников. Ну и мне перепадало! Помню, когда Александр Македонский вернулся из завоевательных походов на Востоке, то в числе трофеев привез не только золото и драгоценности, но и несколько сливовых деревьев. Давненько я желтых слив не ел! – Маша, спелые сливы надо промыть под проточной водой, очистить от плодоножек и косточек, как на сушку. Просто разрежем сливы и удалим косточки вручную. Клади сливы в воду! Половину синих половину желтых! Такую сливянку можно употреблять для улучшения аппетита, а также подавать к десертам в конце праздничной трапезы. Коньку положим туда меда! Аппетит у него и так лошадиный! – А нам? – А нам настоим на самогоне! Сколько градусов в этом напитке? – Даша взяла спиртометр отчима и замерила крепость. Сливянка получится 25-30 градусов, это зависит от сочности слив, так как другой жидкости, кроме слив, сахара и самогона, в настойке нет. А мёд конек съел! – В Англии королева Елизавета II начинает первый приём пищи с двух слив, а уже потом переходит к завтраку. – Конек выпил сливянку, даже не дожидаясь, пока остынет. – Знаете, какие сливы ест королева? Те, которые растут в её саду, в поместье Холирд-хаус и носят гордое название Бромпкон. Но там сливы только синие! – А ты туда лазаешь, чтобы королевские сливы воровать? – Ходил, пока они сад не освятили. Жмоты! С каким же удовольствием я за это утащил в ад их садовника! Благодаря тому, что я в королевском саду иногда сливы ел, он сам там больше моего крал, а на меня все сваливал! – Мы сейчас поколдуем для ускорения приготовления сливянки! "Как сливянка прозрачна и крепка, так и речи мои верны, крепки и нерушимы! Настаивайся сливянка быстро!" А теперь добавим сахара, раз меда больше нет. Маша, закрой банку крышкой, аккуратно встряхни, чтобы сахар просыпался между фруктами. – Ну что? Все готово? – Конек нетерпеливо перебирал копытами. – И вообще, пока вашего отчима нет, могли бы друг друга выпороть! За то, что мне выпить не даете. – Обойдешься! – Ответили Даши. – Драть друг друга уговора не было! Вот придет папа с работы… – Да как вы смеете мне отказывать? – Обиделся конек. – Я вас испепелю! – Останешься без пирога! И трезвым будешь еще очень долго! И никаких тебе медовых пряников! – Ответила Маша. – Один вереск жрать будешь! Из вереска напиток забыт давным-давно. А был он слаще меда, пьянее, чем вино! – Хором продекламировал ведьмочки. – Злые, гадкие ведьмы! Еще и издеваются надо мной, самим вестником смерти и неприятностей! – Ты сам хотел, чтобы мы такими выросли! – Ответила Даша. – Мы тебя тут поим кормим, а ты заставляешь папу нас пороть! – Ах так! Тогда я донесу своей хозяйке Баньши, что вы без спроса сливянку поставили, а про нее забыли! Она заставит отчима с вас семь шкур спустить! Мало он вас порет, раз вы мне дерзить осмеливаетесь – Сэр Конек, это еще не сливянка. – Вздохнула Маша после того, как попробовала то, что получилось. – Давай еще поколдуем, чтобы сливянка побыстрее настоялась!– Сообразила Даша. – Сливы в наливке нам больше не понадобятся! Мы их в пирог запечем для ведьмы Баньши! А конек заберет! И пусть только посмеет хоть одну сливу съесть! Пусть смотрит и мучается! А посмеет, то таким похмельем настрадается… Ведьминским! – А нам продегустировать можно? – Даша потянулась к сливе. – По одной можно! – Как вам не стыдно? – Обиделся конек. – В моей Шотландии со мной никто на такое не осмеливался! – А ты не в Шотландии, а в России! В вашей Шотландии до такой степени своих ведьм извели, что твоя хозяйка теперь вынуждена их даже в России разыскивать и выращивать. А бесстыдницами ты сам нас сделал! – В вашей варварской стране никого не уважают. Ни аристократию, ни духовенство, ни нечистую силу! Вас драть и драть еще очень долго надо! – Вот, потому и не уважают, что долго драли такие, как ты! – огрызнулись ведьмочки. Девушки ведьмочки съели из настойки на спирту по десятку слив, сильно при этом захмелев. – У нас получилась алкогольная настойка на сливах, а еще сливовый сироп после того, как мы сливы отжали. А Конек пусть на все это только облизывается! – Я вестник смерти! – А мы злые ведьмы! Делать пирог захмелевшим ведьмочкам стало лень, они запекли сливы, что настаивали на спирту, в шарлотку для Баньши, строго настрого приказав коньку не есть ее по дороге, и вручили ему отнести для хозяйки вместе с бутылкой сливянки. Обиженный конек понес корзину со сливами, сливянкой на спирту и шарлоткой с такими же сливами своей хозяйке, пообещав вернуться к приходу отчима, чтобы командовать поркой дерзких ведьмочек.
Admin: 11. Ведьмочка Даша выходит замуж. Даше, старшей девочке в большой семье, не повезло: грозная шотландская ведьма Баньши вместе со своим верным слугой огнедышащим коньком Букефалосом, вестником смерти и неприятностей, всеми мыслимыми и немыслимыми способами изводили ее и младшую сестру Машу, требуя от отчима драть их немилосердно, чтобы из девочек выросли злые ведьмы. Отчим падчериц по-своему любил, не вынашивал коварных замыслов в отношении юных ведьм, но по требованию опекавшей их нечисти, каждую субботу добросовестно сек розгами обеих ведьмочек. Уговор с нечистой силой он соблюдал честно. "Мама двух малышей родила, а нам с сестрой по-прежнему скамейка да порка!" – горевала Даша. Она, окончив школу, мечтала о самостоятельной жизни и о том, что больше никто не будет ее пороть. Училась она в институте на заочном отделении и подрабатывала в магазине. Правда, пришлось слегка поколдовать, чтобы сделать директора импотентом, чтобы тот не приставал с разными глупостями. За это ведьмин конек потребовал от отчима всыпать ей дополнительную порцию розг. "Хорошо, хоть заговор на обезболивание после порки работает! Неделю бы сесть не могла!" – Сейчас она искала на кладбище ведьмину траву, но вместо нее увидела молодого человека на костылях. Точнее костыли лежали рядом, а он старался закопать в могильную землю куколку вуду, явно самодельную. – И что это ты делаешь? – поинтересовалась Даша. – Не твое дело, огрызнулся он. – Как хоть зовут тебя, такого буку? – Максим! – огрызнулся он. – Шла бы ты своей дорогой! – Да ладно тебе! – Даша погладила его по голове и произнесла тихонько заклинание: «Крестным знамением тебя осеняю, знать всю правду сама желаю. Крестным знамением Божьего раба Максима отучаю ото лжи навсегда. Пусть говорит только правду мне. Ни днем, ни утром, ни вечером пусть не скажет ни слова вранья. Пусть забудутся слова хитрые да неправильные. А ежели захочешь неправду для меня сказать, пусть язык твой онемеет, пусть магический обряд станет помощником для меня. Пусть магия развязывает тебе язык. Пусть Господь Бог тебя судит. Да будет так». – А меня, стати, Даша зовут! – Очень приятно! Ты прямо то ли девушка, то ли видение из старой песенки Леонидова. – Мне тоже очень-очень приятно, и забытый шлягер помнишь! А теперь скажи, что ты тут делаешь? – Сегодня моя бывшая девушка выходит замуж. Из-за нее я оказался на костылях! Теперь никому не нужен! Так пусть и ей не будет ни жизни, ни счастья! – Колдовать на кладбище... Придумал же такое! И кто же тебя научил? – Ты не поверишь! – Молодой человек так и не понял, почему его потянуло на откровенность. – Конек зазеркальный, черный огнедышащий, посоветовал! – Конек? Зазеркальный? – Даша чуть не упала. – И он из зеркала к тебе выходил? – Нет. Не выходил. – Максим так и не понял, почему говорит незнакомой девушке правду. – Только из зеркала советовал. – Ну, ты, блин, даешь! – Я же говорил, что ты не поверишь! А тебе-то что? Такая красивая наверняка счастлива в личной жизни! – Ну ладно, про мою личную жизнь потом! Считай, что я поверила! Скажи, а я красивая? – Очень! – Честно сказал молодой человек. – И прическа такая, под старину. Кучерявенькая! Это бигуди? – Я от природы такая! – Даша не стала уточнять обстоятельства и что она такая после общения с тем самым зазеркальным коньком, вестником смерти и неприятностей. – Давай я тебе сесть в коляску помогу. – Предложила Даша. От помощи молодой человек отказываться не стал. – А ты чем занимаешься в свободное от колдовства время? – Даша покатила коляску к кладбищенским воротам. – Я программист надомник. – А я студентка заочница и продавщица. Скажи, а какую цену попросил конек за совет? – Он утащит меня в Ад, когда придет время, и пошлет мне неприятности! Вслед за моей бабушкой, которая согрешила по молодости лет с каким-то залетным шотландцем! И теперь все мы мучаемся. Счастья в жизни ни у кого в семье нет! – Считай, что свою долю несчастий и неприятностей ты уже получил! – Улыбнулась Даша и подумала, что основная неприятность шагает как раз у молодого человека за спиной. При дальнейшем общении Макс показал себя остроумным и обаятельным собеседником, вполне пригодным для общения, если не считать коляски. Он относился к Даше душевно, и плотоядно на нее посматривал, а в мыслях вытворял такое, что кончики ушей у Даши, читавшей его мысли, становились розовыми. К тому же она заметила, какими взглядами провожали пару встречные красотки, ломая голову, как “это чудо на костылях” такую захомутал. Впрочем, Максим был вежлив и рукам волю не давал. Даша все чаще ловила себя на мыслях о Максе. Вскоре он стал казаться ей почти идеалом мужчины, которому плотские желания можно и простить. Красивый, но не уверенный в себе инвалид. Придя к этому выводу, Даша поняла, что в Макса просто-напросто влюбилась. Мысли его на счет Даши были понятные и не интересные. Впрочем, как у любого молодого человека при виде красивой девушки. – Дело за малым – выяснить, как он в реальности ко мне относится! Вскоре такой случай представился. Мама Макса на неделю уехала в командировку. Даша зашла его навестить. Тогда-то все и произошло. Они пили чай и мило болтали. Неожиданно Макс сказал. – Знаешь, я очень рад, что мы познакомились на кладбище. Ты просто прелесть, вот только я инвалид. – Ты знаешь, Даша усмехнулась, я немного ведьма. Впрочем, и без колдовства понятно, что ты меня банально хочешь, но после травмы не можешь! – Да, вздохнул Макс, не могу. – Откровенность за откровенность! А я хочу за тебя замуж! – За такого... – На глаза парня навернулись слезы. – А вот это зависит только от меня. – В жены возьмешь? Смотри мне в глаза! – Потребовала юная ведьма. – Да! И Максим выложил все, о чем думал и мечтал в последние недели. – Ничего противозаконного в твоих желаниях нет и это все осуществимо! Даже желание меня отшлепать! – Ты не сердишься? Я стою за строгие порядки в семье. Я за домострой, за нормальный семейный уклад. А про обыденность я сказал, имея в виду порку за неисполнение семейных обязанностей. Я хочу быть достойным того, чтобы называться главой семьи. Хочу быть строгим и справедливым мужем. Я хочу содержать семью – Заявил Максим. – Ну что же! В этой жизни можно достичь всего, если сильно захотеть! Но я не только за патриархат, я за полное равноправие. "Вот он, мой шанс выйти замуж и навсегда избавиться от порки розгами по субботам!" – подумала Даша. <…> Маме Макса они решили о своих отношениях рассказать с предельной откровенностью. Хотя маму что-то насторожило в облике и поведении Даши, но делать маме было уже нечего. Внешне повозмущавшись поведением нынешней молодежи, и поплакав для порядка, она дала согласие на брак сына и Даши. Разговор Даши в своей семье был более серьезным. – Значит, ты собралась замуж? Лида посмотрела на парня в инвалидной коляске. Посмотрим, что это за жених! – Я не жених! Я – муж! У меня штамп в паспорте есть! – Даже так? – Удивилась Лида. – Ну, хорошо! А слабо отметить свадьбу в бане? – Нет, не слабо! – Максим от жены уже знал, что нравы в семье простые. – Ну, тогда Даша, вези его в парилку! На следующее утро Максим рассказал Даше, что ему приснилось, что ночью он сходил по нужде в туалет на своих ногах. Даша пожелала Максу выздоровления, но для себя почуяла недоброе. Прошение разрешить вступление дочери в брак передал грозной ведьме отчим Виктор Алексеевич и его жена Лида. Передали вместе с богатым подношением и приглашением на пир. Макс и Даша присутствовали в качестве виновников торжества. В честь такого события Баньши вняла настойчивым просьбам своего конька и распорядилась снять с него заговор на запрет употребления спиртного. Для своих женщин фельдшер выставил домашнюю сливянку, для грозной ведьмы Баньши накупил шотландского виски. А для ее черного огнедышащего пони почти ведро нашего самогона, два алюминиевых бочонка пива, трехлитровую банку соленых огурцов домашнего приготовления и кадку своей же квашеной капусты. Первое слово на пиру взяла сама ведьма Баньши. – Мой Верный вассал, Виктор Алексеевич, ваше прошение о заключении брака между присутствующей здесь вашей приемной дочерью Дарьей и смертным грешником Максимом, продавшем нам свою душу, я решила удовлетворить. Молодожены, встаньте! Максим, к своему удивлению машинально встал с коляски. – Грешник Максим, ты за твои грехи до самой своей кончины будешь жить с женой ведьмой! Со всеми вытекающими из этого последствиями. В общем, Ад начинается для тебя уже сейчас! – Дарья, тебе за соблазнение грешника инвалида Максима я дарую его исцеление. – Баньши ехидно улыбнулась. – Не могу же я допустить, чтобы мою ведьму по субботам порол немощный инвалид! От этих слов у Даши подкосились ноги, и она машинально опустилась на четвереньки. – Вот так и стой пока – распорядилась грозная ведьма. – Верный мой вассал Виктор Алексеевич, как там у вас в древние времена отец передавал мужу власть в семье?! – Сэр Букефалос, передайте эту плеть моему Верному вассалу. Фельдшер три раза хлестнул свою падчерицу и передал плеть ее мужу. – Грешник Максим, слушай меня внимательно. – Продолжила грозная ведьма – Никогда не забывай, что твоя жена настоящая ведьма. И если будешь борзеть от своей власти, то у твоей жены ведьмы уже достаточно сил и способностей наслать на тебя паралич. Сам будешь лежать, как бревно, а твой мужской причиндал будет стоять, как Стойкий оловянный солдатик! Будет стоять до самой твоей кончины! Сам догадайся, что жена после этого вытворять с тобой будет. И не сомневайся, что это у нее получится. Эти негодницы – Баньши указа на Дашу и Машу – однажды уже устроили это одному лорду садисту, злоупотреблявшему своей властью над женой! Никогда не забывай об этом. – Закончила наставление грозная рыжая ведьма. – Дарья, встань и поцелуй мужа. А всем присутствующим приказываю выпить за молодоженов. – Приказала Баньши. *** Вот так нечисть поломала планы юной ведьмочки избавить себя от порки и от приношений нечистой силе. Вот так у Максима началась семейная жизнь. Даша с мамой Максима нашла общий язык на удивление быстро. Женщины поделили обязанности, и свекровь научила Дарью варить старинное шотландское имбирное пиво. «А мысли свекрови я читать не могу! – думала Даша, процеживая пивное сусло. – Темнит свекровушка, ох, темнит!» Впрочем, стараниями конька и его хозяйки Даша стала умной и злой ведьмой! Максим полной власти над молодой женой по факту не получил. – Захочешь меня выпороть – пожалуйста, если будет за что! – Даша придавила его к кровати и получала удовольствие в положении наездницы. – Но запомни: сегодня ты, а завтра я! И всегда это помни, когда решишь разложить меня на скамеечке и достать из шкафа подарок моего отчима. С каждым разом количество и сила ударов уменьшалось. Даша наводила в семье свои порядки, пекла семейные пироги по ведьминым рецептам, а вход в зазеркальный портал держала по большей части закрытым. С коньком Максим, пообщавшись с супругой, разобрался еще проще: Как только конек съел приношение и опорожнил баклажку домашнего имбирного пива, Максим потрепал его по гриве и тихо сказал: ты докладываешь Хозяйке, что я порю жену как положено, а я тебе пиво за это. Если нет, в этой баклажке отворотное зелье, что наварила моя любимая теща. – Это жена ведьма тебя надоумила? – Возмутился конек. – Сам бы ты ни за что не догадался! – Я! – Честно заявила Даша. – А ты как думал? – Злая гадкая ведьма! – Конек хотел ее укусить, но Даша увернулась. – Сам решай, нечисть зазеркальная! Или не пить тебе пива очень долго! – Обоих испепелю! – И тогда имбирного пивка никто тебе не нальет! Впрочем, месяц спустя Максим убрал плеть подальше. В тесте на беременность у Даши появилось две полоски. 12. Роковая банька. – Ну, позволь забрать мне Машку и ее хахаля в Ад! – Огнедышащий конек, вестник смерти и неприятностей сэр Букефалос жаловался своей хозяйке, грозной рыжей ведьме Бааньши. – И что там Машка, опять тебе устроила, сэр? Отвечай кратко и по существу! – Она собралась замуж, нас не спросила! – Это интересно! – Баньши достала из корзинки большую кровяную колбасу и литровую бутылку русской водки "Золотое кольцо". С этого момента поподробнее. Ни колбасой, ни водкой она с коньком не поделилась. – Она... они... – Конек, запинаясь, начал свой рассказ. В зеркале бани отражалась хорошенькая девушка. Сейчас она смазывала следы от недавней порки кремом и читала обезболивающее заклинание. "Дашка, сестричка моя старшая, ребенка ждет! С мужем милуется! А меня все еще секут, как маленькую девочку! – Машка как-то незаметно превратилась в привлекательную ведьмочку с прекрасными грудками и красивой круглой попой. Её нежная кожа, курчавые волосы, и веснушки выдавали принадлежность к «ведьминому сословью». После замужества старшей сестры она только начинала прилагать усилия для привлечения внимания противоположного пола, но это не освобождало ее от порки по субботам под присмотром Конька Букефалоса. – И я тоже замуж хочу! – Машка закончила школу, и поступила в кулинарный лицей, имея уже за плечами внушительный опыт ведьминых похождений и кое-какие знание по ведьминой кулинарии и колдовству на кухне. В лицее за ней стал ухаживать молодой человек, Дима, которого папа отправил учиться на колбасника. При этом Маша, как ни старалась, но ее колдовские чары на Диму не действовали. И без них он неровно на Машку дышал и поглядывал так, как будто она была сметаной, а он котом. "Рано или поздно он будет моим! – решила Машка. – Надо только выждать подходящий случай!" А случай выдался, аккурат в конце учебного года. Отчим вместе с Машиной мамой и младшими детьми отправились в санаторий. Ну, а молодой человек согласился зайти в гости после уроков и за чашкой чая обсудить ушедший год и поделиться планами на лето. "Уж я разберусь, какие у тебя планы на лето!" – Машка жила в родительском загородном доме в получасе езды на маршрутке. – У нас банька есть! Мы там всей семьей паримся! – Машка от чего-то решила поделиться с Димой внутренними подробностями об их семье. – Все вместе паритесь? Банька была построена с больной любовью: брёвна ровненькие, полок и лавки сияли чистотой. А каменка выложена из огнеупорного кирпича. Сами банные камни – не булыжники, а шунгит. – Конечно! А что тут такого? Как будто нас всех отчим голыми не видел! А тебе слабо со мной попариться? Моя мама никогда ничего не имела против совместной баньки! А если что будет не так, то рука и у мамы тяжелая! Машкина мама, красивая и крепкая женщина, была фактической главой семьи. Отчим Машки отдал ей все бразды правления в доме. Но Дима знал от Маше и о другом, что в семье практикуется порка. Не знал он только почему и зачем Машку и ее сестру воспитывают так строго. В общем, ему идея попариться с Машкой в баньке понравилась. Он уже мечтал о продолжении... <…> Маша вынула из шкафа чёрный ремень, и подала Диме, сложив его вдвое. Дима потерял дар речи. А еще он подумал, что Маше не повезло с ремнём. Ремень был – тонкий, хлесткий и длинный. Машка скинула халат, послушно собрала воспитательную скамью и легла на нее ничком. Дима нанес первый удар по Машкиной попе. Маша заорала сразу. Баня заполнилась её криками. Удар был очень резкий, молниеносный, сильный. Первый узкий рубец вспух на девичьей попе. Машка издала громкий вопль, но Дима незамедлительно хлестнул ее второй раз. Удар был абсолютно идентичен предыдущему – такой же быстрый, сильный, оставивший рубец. Несчастная Машка орала от боли, а Дима продолжал ее хлестать ремнем, наносить новые удары, но оставляя паузы, чтобы Машка могла перевести дух. – АААА! – вопила она, вертя очаровательной попой. Где-то после десятого удара Машка совсем перестала сдерживать себя и начала сучить ногами, насколько это возможно. Машка дрыгала ногами, вертела попой, визжала, выкрикивала грязные ругательства на русском и шотландском языках. Дима бил, стараясь, однако наносить рубцы параллельно друг другу, чтобы нарисовать квадрат из красных полос. – Хватит!! – После полусотни ударов Машка ревела, словно ребёнок на скамье, ее попа подпрыгивала, она стала умолять остановиться. Дима бросил ремень на пол. Машка, поняв, что наказание окончено, тихо всхлипывала. <…> – Дима, понимаешь, я... – Ну, то, что ты ведьма для меня уже давно не секрет! – А ты меня не бросишь? – Слезы на щеках Машки высохли. – Дура ты, хоть и ведьма! – Дима надел крестик на свою шею. – Я же тебя люблю! – Правда? – Тут до Маши дошло, что ни разу она не могла прочесть Димины мысли. – Понятно, что коньку и его Хозяйке придется платить огромное отступное, – вздохнул Дима. – Но бить тебя я больше никому не позволю. – А сам тоже бить не будешь? – Жену я бить не буду. Но, поскольку ты – ведьма, я буду тебя пороть. Но только в исключительных случаях. Со своей женой и матерью моих детей я как-нибудь и без ремня надеюсь обойтись!
Admin: 12. Роковая банька. – Ну, позволь забрать мне Машку и ее хахаля в Ад! – Огнедышащий конек, вестник смерти и неприятностей сэр Букефалос жаловался своей хозяйке, грозной рыжей ведьме Бааньши. – И что там Машка, опять тебе устроила, сэр? Отвечай кратко и по существу! – Она собралась замуж, нас не спросила! – Это интересно! – Баньши достала из корзинки большую кровяную колбасу и литровую бутылку русской водки "Золотое кольцо". С этого момента поподробнее. Ни колбасой, ни водкой она с коньком не поделилась. – Она... они... – Конек, запинаясь, начал свой рассказ. В зеркале бани отражалась хорошенькая девушка. Сейчас она смазывала следы от недавней порки кремом и читала обезболивающее заклинание. "Дашка, сестричка моя старшая, ребенка ждет! С мужем милуется! А меня все еще секут, как маленькую девочку! – Машка как-то незаметно превратилась в привлекательную ведьмочку с прекрасными грудками и красивой круглой попой. Её нежная кожа, курчавые волосы, и веснушки выдавали принадлежность к «ведьминому сословью». После замужества старшей сестры она только начинала прилагать усилия для привлечения внимания противоположного пола, но это не освобождало ее от порки по субботам под присмотром Конька Букефалоса. – И я тоже замуж хочу! – Машка закончила школу, и поступила в кулинарный лицей, имея уже за плечами внушительный опыт ведьминых похождений и кое-какие знание по ведьминой кулинарии и колдовству на кухне. В лицее за ней стал ухаживать молодой человек, Дима, которого папа отправил учиться на колбасника. При этом Маша, как ни старалась, но ее колдовские чары на Диму не действовали. И без них он неровно на Машку дышал и поглядывал так, как будто она была сметаной, а он котом. "Рано или поздно он будет моим! – решила Машка. – Надо только выждать подходящий случай!" А случай выдался, аккурат в конце учебного года. Отчим вместе с Машиной мамой и младшими детьми отправились в санаторий. Ну, а молодой человек согласился зайти в гости после уроков и за чашкой чая обсудить ушедший год и поделиться планами на лето. "Уж я разберусь, какие у тебя планы на лето!" – Машка жила в родительском загородном доме в получасе езды на маршрутке. – У нас банька есть! Мы там всей семьей паримся! – Машка от чего-то решила поделиться с Димой внутренними подробностями об их семье. – Все вместе паритесь? Банька была построена с больной любовью: брёвна ровненькие, полок и лавки сияли чистотой. А каменка выложена из огнеупорного кирпича. Сами банные камни – не булыжники, а шунгит. – Конечно! А что тут такого? Как будто нас всех отчим голыми не видел! А тебе слабо со мной попариться? Моя мама никогда ничего не имела против совместной баньки! А если что будет не так, то рука и у мамы тяжелая! Машкина мама, красивая и крепкая женщина, была фактической главой семьи. Отчим Машки отдал ей все бразды правления в доме. Но Дима знал от Маше и о другом, что в семье практикуется порка. Не знал он только почему и зачем Машку и ее сестру воспитывают так строго. В общем, ему идея попариться с Машкой в баньке понравилась. Он уже мечтал о продолжении... <…> Маша вынула из шкафа чёрный ремень, и подала Диме, сложив его вдвое. Дима потерял дар речи. А еще он подумал, что Маше не повезло с ремнём. Ремень был – тонкий, хлесткий и длинный. Машка скинула халат, послушно собрала воспитательную скамью и легла на нее ничком. Дима нанес первый удар по Машкиной попе. Маша заорала сразу. Баня заполнилась её криками. Удар был очень резкий, молниеносный, сильный. Первый узкий рубец вспух на девичьей попе. Машка издала громкий вопль, но Дима незамедлительно хлестнул ее второй раз. Удар был абсолютно идентичен предыдущему – такой же быстрый, сильный, оставивший рубец. Несчастная Машка орала от боли, а Дима продолжал ее хлестать ремнем, наносить новые удары, но оставляя паузы, чтобы Машка могла перевести дух. – АААА! – вопила она, вертя очаровательной попой. Где-то после десятого удара Машка совсем перестала сдерживать себя и начала сучить ногами, насколько это возможно. Машка дрыгала ногами, вертела попой, визжала, выкрикивала грязные ругательства на русском и шотландском языках. Дима бил, стараясь, однако наносить рубцы параллельно друг другу, чтобы нарисовать квадрат из красных полос. – Хватит!! – После полусотни ударов Машка ревела, словно ребёнок на скамье, ее попа подпрыгивала, она стала умолять остановиться. Дима бросил ремень на пол. Машка, поняв, что наказание окончено, тихо всхлипывала. <…> – Дима, понимаешь, я... – Ну, то, что ты ведьма для меня уже давно не секрет! – А ты меня не бросишь? – Слезы на щеках Машки высохли. – Дура ты, хоть и ведьма! – Дима надел крестик на свою шею. – Я же тебя люблю! – Правда? – Тут до Маши дошло, что ни разу она не могла прочесть Димины мысли. – Понятно, что коньку и его Хозяйке придется платить огромное отступное, – вздохнул Дима. – Но бить тебя я больше никому не позволю. – А сам тоже бить не будешь? – Жену я бить не буду. Но, поскольку ты – ведьма, я буду тебя пороть. Но только в исключительных случаях. Со своей женой и матерью моих детей я как-нибудь и без ремня надеюсь обойтись!
полная версия страницы