Форум » Антология лучших рассказов, размещенных на форуме » Виктория. Сборник рассказов » Ответить
Виктория. Сборник рассказов
Виктория: Сборник рассказов В настоящий Сборник вошли рассказы Виктории, преимущественно написанные в период 2017-2020 гг., и ранее опубликованные на ряде форумов.
Ответов - 34, стр:
1 2 3 All
Виктория: И вот он долгожданный день, Первое сентября! Бантики, красивое платьице, рюкзачок за спиной. – Сбылась мечта Татьяны, теперь и она «первоклашка», теперь ученица она! Правда теперь Таня знала, что с «больших девочек» порой строго спрашивают, но в тот день, 1 сентября, эта мысль ее как-то не занимала, сбылась мечта – и это главное. « … И еще, уважаемые родители, прошу вас понять, что ваши дети пришли в первый класс с разным уровнем подготовки из детских садиков. Как раз моя задача и состоит, чтобы выровнять их подготовку в течении полугода. Особо прошу не наказывать детей за их «каракули» в Прописи. Не надо заставлять переписывать «на чистоту», их каракули и есть процесс обучения. Попробуйте сами что-то написать левой рукой – и вы поймете», - продолжила разговор с родителями Елена Петровна на родительском собрании. Елена Петровна – это «первая» учительница Татьяны, а собрание проходило в начале второй четверти. Родители слушали и внимали, кто-то специально отправлял ребенка на подготовительные занятия к школе, а оказывается, что реальный результат все же определится ближе к концу учебного года. Мама Татьяны еще раз утвердилась в своем мнении, что не надо форсировать события, а то муж – отец Тани – однажды чуть ли не взялся за ремень, поражаясь результатами Татьяны. Последний раз Таню наказывали ремешком, точнее прутом, еще летом, в гостях у бабушки. А вот как раз в «школе» Таня почувствовала себя «взрослой» девочкой, и отношение родителей к ней изменилась. Повзрослела она, и это чувствовали даже родители. С августа ее вновь еще ни разу не пороли по попке, хотя – чуть-чуть, и и наказали бы. Обошлось. « … Нам предстоит несколько коллективных выходов в город, ближайшая – в Кукольный театр. Кстати, не забудьте сдать деньги ответственному по родительскому комитету. А вот здесь я прошу вас вас, родители, максимально доступно объяснить правила поведения вашим детям. Никаких шалостей на дороге, и это вы должны довести до ваших детей», - Елена Петровна проговорила это с выражением, пытаясь привлечь внимание «задремавших» родителей, - «Никаких шалостей, это не шутки, а здоровье ваших детей». Звонок раздался по рабочему телефону. «Танюша дома, а то мы ее потеряли?», - голос Елены Петровны был напряжен. Я запаниковала – «Так она же с вами в театре кукол! « Оказывается, сразу же она и ее подружка просто «рванулись» через дорогу и пропали … Последние два часа мама Тани просидела как «на иголках»… Таня, довольная и сияющая румянцем, вернулась домой около 7 вечера. «Да мы в гости к Славику ходили, а потом у Оксаны посидели», - как ни в в чем не бывало верещала Танька. «Действительно, мы чуть не посЕдели», - мрачно ответил муж. «Я как на иголках», - вторила мама. - На иголках? Так может на горохе? - Ты о чем? - Так вот поставить на горох нашу дочь, на столько – сколько мы волновались! - Ты всерьез, ну давай в угол. Быстро нашелся сушеный горох и дощечка. Татьяна без особого страха сняла голготки встала в угол своей комнаты на колени на фанерку с горохом. Раньше ее просто ставили в угол, не на колени, но пока разницы она не чувствовала. Неуютно показалось минут через 15, впрочем часы Таня не видела, а дверь в ее комнату была приоткрыта и мама категорически запретила садиться на пятки. Колени начинали болеть и стоять только на коленях – появились «тягучие» ощущения в ногах. «Я кому сказала, встань прямо!», - мама зашла в комнату, она была по-прежнему раздражена. Время тянулось невыносимо долго, мама периодически заглядывала в комнату и контролировала «стояние» Татьяны на коленях. – Нельзя было садиться на пятки или привставать. Колени болели, Татьня пыталась поочередно вставать на одно колено, но было только хуже. Вспомнилась последняя порка в деревне, прутом: было очень больно, но не так долго. Сколько же! Как неудобно и больно! Слезы невольно потекли ручьем: «Зачем, зачем я без разрешения Елены Петровны ушла! «, - слезы лились, колени болели. - Мама вновь заглянула в мою комнату. « А думала, Таня, как я каждую минуту волновалась за тебя, когда позвонила Елена Петровна и сказала что ты пропала?», - мама сама чуть не плакала. Татьяна лежала в кровати, колени «саднили», мышцы тоже болели с непривычки. Два часа на «горохе» это конечно не скакалка, но больно! Утром колени болели чуть меньше, но, Татьяна рассмотрела, «вмятости» от горошин обозначились красными пятнами и были болезненны при надавливании. «Ну и что вы не поладили с Катей, зачем ты ударила ее по лицу и разбила нос?», - голос завуча, Маргариты Алексеевны, был строг. Катя вообще была «пронырой», умудрялась затеять конфликт и «выйти сухой». Вот и сейчас она фактически сама спроворцировала драку, но первой ударила ее по лицу Таня. Серьезный нахохлившийся гражданин в углу был папой Кати, а отца Тани вызвали в школу в самый неподходящий по работе момент. Елена Петровна, насколько возможно, пыталась соблюсти справедливость, но завуч была непреклонна. «Воспитывать надо дочь, воспитывать, так ведь и в «черную книгу» попасть недолго, а там милиция и детская комната …», - продолжала Маргарита Алексеевна, завуч по воспитательной работе в начальных классах. «Про твои успехи с учебой, ладно, пока говорить не будем. Но недавно чуть под машину не попала, мать лекарства пила (это про случай про самовольный уход с выхода в театр кукол), сейчас драка … Хватит! Видимо за четыре месяца ты совсем забыла про ремень!», - папа негодовал. Ремень, помнится мама говорила про 20 ремней, когда меня наказывали полгода назад, сколько было в деревне у бабушки – я и не помню сейчас. Как-то поддерживало, что я «соплей» - детсадовкой получила в последний раз эти 20 ремней. И все же повторения очень не хочется … «Хватит, дочь, даже не буду всего перечислять: сама должна помнить. Сейчас ты получишь 15 раз ремнем и 10 скакалкой, и не спорь, слишком долго ты убеждала нас, что можешь понимать все без ремня. Довольно! Быстро раздевайся и ложись, мама будет тебя держать, но если ты начнешь сопротивляться – получишь только больнее», - папа был всерьез настроен хорошенько выпороть Танюшу. «Нн-ет, не надо! Мама, пожалуйста не надо!», - Таня кричала, будто впервые ремень грозил ее заду. С силой, и чуть ли не борьбой, Таня была уложена на кровать. Мама пыталась удерживать руки и тело, но Таня вырывалась и ревела. Кое-как, с помощью папы, Таню зафиксировали на диване. Папа взял скакалку … - «Все равно Танька уже все позабыла, не хочет даже лежать спокойно. Надо преподать ей урок! Держи ее, Лиза, я буду удерживать за ноги. «Вложим» ей чтобы поняла», - папа грубо сдернул с Татьяны трусы, подогнул платье и … врезал сложенной скакалкой. Именно врезал, потому что Татьяна просто изогнулась «дугой», несмотря на то что ее держали. Снова резкий, с замахом, удар по попе. – И снова Татьяна «выгибается дугой». Конечно же, Татьяна потеряла счет ударов после 5 или 6 удара. Больно было – невыносимо. После 15 удара мама попросила о перерыве: Татьяна просто непрерывно голосила, ее крик мог заставиться сжалиться кого угодно. «Хватит, Геннадий! », - обратилась мама к отцу. –«Мы так ее совсем запорем». Таня плохо соображала как встала с кровати, и ее поставили в угол на колени, на горох. «Будет стоять два часа», - отец все еще не отошел от возбуждения порки. «Ну как ты, Танюша?», - мама подошла к ней и погладила голову, слезы все текли и текли, - «Вставай, иди в кровать, папа уже успокоился». Татьяна встала с коленей как «зомби», никаких мыслей в голове не было. Боль и несправедливость наказания – крутились в ее голове. Впрочем все было спутанно, хотелось вырваться из из мыслей и заснуть. - Мы не слишком строго? Таня более часа рыдала и не могла отойти от наказания? (мама), - Возможно, но все же слишком долго мы ждали – 4 месяца – надо наказывать чаще, чтобы это не было для нее трагедией. Пороли и тебя, и меня, и выросли же нормальными людьми, так что все же стоит Танюшу наказвать. Согласен, скакалка – это чрезмерно, но регулярный ремень ей все таки нужен (папа). Прошло 2 дня, суббота и воскресение, Таня постепенно возращалась в свое нормальное состояние. «Ремень, все же лучше ремень. Как Сережку, пусть и почти каждую неделю, но ремнем», - мысли Татьяны так и не могли «переключиться» от прошедшего наказания. Татьяна уже понимала, что каждую неделю «что-то» происходит с ее поведением, пусть и не все знают родители, но все же так больно и непереносимо, - это и в в самом деле непереносимо. «Все же ремень, как Сережке, пусть по субботам», - невольно появилась мысль у Татьяны. «… Сейчас я буду начинать выставлять в дневниках оценки. Относитесь к ним спокойно, по возможности, это будут «положительные» оценки по предметам, которые будут стимулировать ваших детей к учебе. Но чтобы вы, родители, могли оценивать реальную успеваемость и поведение ваших детей, каждую неделю в дневнике будут выставляться оценки за прилежание и поведение. И вот на эти оценки я прошу обращать внимание, поскольку они отражают реальные старание и прилежание ваших детей, и их поведение. Оценки «уд.» - это все же знак задуматься, так ли стараются ваши дети и насколько хорошее их поведение», - объясняла Марина Петровна на первом собрании в 3 четверти. *** «… Сейчас я буду начинать выставлять в дневниках оценки. Относитесь к ним спокойно, по возможности, это будут «положительные» оценки по предметам, которые будут стимулировать ваших детей к учебе. Но чтобы вы, родители, могли оценивать реальную успеваемость и поведение ваших детей, каждую неделю в дневнике будут выставляться оценки за прилежание и поведение. И вот на эти оценки я прошу обращать внимание, поскольку они отражают реальные старание и прилежание ваших детей, и их поведение. Оценки «уд.» - это все же знак задуматься, так ли стараются ваши дети и насколько хорошо их поведение», - объясняла Марина Петровна на первом собрании в 3 четверти. - Не совсем понятно, - поднялся высокий мужчина, отец Кати, то есть «уд.» означает какие-то претензии к моей дочери? Не старается в учебе или страдает поведение? - Именно так, Михаил Сергеевич, - ответила Марина Петровна, - Вы совершенно правильно меня поняли и более того, прямо скажу – Катя просто не старается в последнее время, а вы видимо совсе ее не контролируете. - Ну зачем же вы так, Марина Петровна? Катя буквально вчера была наказала и простояла весь вечер в «углу». - Михаил Сергеевич, и это относится ко всем, уважаемые родители, я не буду конкретно указывать вам как вы должны наказывать своих детей, однако воспитательные меры должны достигать результата, и вы должны этого добиваться. … «Марина Петровна, здравствуйте, это мама Тани Широких, меня беспокоит, что у Тани вторую неделю подряд «уд.» по «поведению» и «прилежанию». Она, что, совсем не старается? Дома, вроде как, мы видим что уроки учит?», - взволнованный голос прозвучал в телефонную трубку. После последнего родительского собрания в дненике действительно в конце недели стали появляться записи о «поведении» и «прилежании». «Да, так и есть, Валентина Васильевна, Таня способная девочка, но именно поэтому я и ставлю ей «уд.» по прилежанию, что она совсем не старается, выезжает на одних только способностях. Да и с поведением есть проблемы: постоянные замечания на уроке – вертится, разговаривает, какими-то записочками обмениваются на уроках… Я очень рада, что вы сами позвонили и надеюсь, что вы примите меры», - голос Марины Петровны был сух и строг. Таня вернулась домой из гостей в прекрасном настроении: в гостях у Маринки было просто замечательно, ее бабушка не поленилась купить им даже свежий тортик. Время пролетело незаметно. Сразу же после школы Таня забросила домой портфель, наскоро поела и убежала в гости к подружке. Сейчас часы показывали 19:15. Настроение родителей сразу же не понравилось Тане. – «Где ты была?», - прозвучал голос мамы, не предвещащий ничего хорошего. «Ты вообще уроки сегодня делала?», - вторил ей папа. Таня проскользнула в свою комнату и быстро переоделась. «Так все же, где ты была?», - мама вошла в комнату и сердито посмотрела на Таню. «Да хватит с ней лясы разводить! Не хочет понимать по-хорошему, давно уже собирались ее выдрать!», - в комнату вошел и папа. Таню наказывали, точнее пороли, в последний раз почти месяц назад, и она стала забывать об этом наказании. Папа между тем принес в комнату злополучную дощечку с низкими бортиками, ящик для сушоного гороха, поставил ее в угол и насыпал туда гороха. Взяв Таню за ухо, он почти силой дотащил ее до угла и поставил коленями на горох. Колготки Таня надеть не успела, только короткое платьице, поэтому коленки у нее были обнажены. «Ну что ж, дочь, ты получишь сегодня хорошего ремня по заднице, пусть это послужит тебе уроком! Стой пока в углу, пока мы с мамой поедим, а потом начнем твое воспитание», - с этими словами папа следом за мамой вышли мз комнаты, оставив открытую дверь. Колени заболели почти сразу же. Затем стали затекать ноги. Мама несколько раз заходила в комнату и проверяла Татьяну, но затем вновь уходила на кухню. Время тянулось невыносимо долго… Папа вошел в комнату с ремнем: «Ну что, вставай, давай снимай все с себя и ложись на кровать!». Таня была рада, что события приобрели какое-то движение, потому что стоять на горохе становилось невыносимо. Стянув платье и трусики Таня легла на свою кровать. «Не вздумай вскакивать или уворачиваться! И считай удары в слух», - приказал папа. Мама села в голове у Татьяны и взяла ее за плечи. «Дрянь! Давно надо было тебя выпороть!», - удар обрушился на зад неожиданно. Таня взвизгнуна и изогнулась – попу словно ошпарило чем-то горячим. «Один! И дальше считай сама!», - пророкотал папа. «Два. Па-папочка!! Три, папа-а!!!», - Таня пыталась добросовестно считать. «… Пятнадцать! Хва-а-тит! Больно!!», - Тяня разрыдалась. «Нет, не хватит!», - вмешалась мама, что Таня совсем не ожидала от нее, - «Не хватит, сейчас ты снова встанешь в угол на горох и можешь стоять сколько хочешь, а когда будешь готова – скажешь, и получишь еще 15 ремешков. Ты должна запомнить этот урок!». – И снова Таню поставили на горох; она не долго радовалось прекращению порки, поскольку уже болящие колени снова заныли. Татьяна разревелась. Больно было и стоять на горохе, и хотелось отсрочить как можно дольше продолжение порки. Наконец Таня все же решилась, и наказание на кровати продолжилось. «Будешь орать – возьму скакалку», - предупредил папа. На этот раз Татьяна смогла досчитать только до «семи», а дальше уткнулась в подушку и просто рыдала в нее. Наконец все закончилось. Ванна. Туалет. Таня легла в кровать. О том чтобы учить уроки, думать уже никто не стал. «Широких, «два»! Давай дневник и садись!», - Марина Петровна жирно вывела «гуся» в дневнике. На перемене Таня честно пыталась выучить вообщем то недлинное стихотворение, но получалось плохо. После вчерашней порки Таня, наверное, час проревела в постели пока не заснула. Попросить утром разбудить ее пораньше ей и в голову не пришло. … По напоротой попке ремень ложился особенно больно. В этот раз ее пороли в «один раз», Таня получила не менее 20 ремней. Впрочем, считать она не считала, это уже потом сказала мама. Естественно, к вечеру, к приходу родителей, Таня выучила и вчерашнее домашнее задание, и то злополучное стихотворение, и сегодняшнее домашнее задание, но все же наказание за «гуся» состоялось. Таня действительно надолго запомнила это наказание, больше никаких прогулок и гостей до того, как выучены уроки, она не допускала. Правда, по-прежнему проскакивали злополучные «Поведение - уд.» в дневнике по субботам, и Таня прекрасно знала, чем заканчивался в этом случае субботний вечер. *** От автора. Цикл рассказов «Памяти детства» немного затянулся на юном возрасте главной героини – Тани. В принципе, что-то новое о ее жизни в 8-10 лет, в частности о наказании, писать не совсем интересно. Разве что в жизни Тани появился сыромятный ремень, точнее сложенная вдвое полоса из светло-желтой пропитанной кожи, которая оказалась более «кусачей», чем прежний ремень. Что ж до наказаний, до постепенно «детская болезнь» непослушания отходила в этот период на задний план, хотя порой этот новый тяжелый ремень опускался на попку Танюши, указывая ей на очередные ошибки. Подрастала и младшая сестра Тати, Мариночка, на момент нынешнего повествовования ей было 7 лет, осенью она уже стала ученицей первого класса. Папа не делал при наказаниях, разве что по количеству, различий в выборе ремней, и ранее приобретенный для Татьяны сыромятный ремень гулял и по попе младшей сестры. Так, сейчас Татьяне уже 12 лет, и мы продолжаем наш рассказ о нашей героине и ее сестренке. … Требование Ольги Владимировны, учительницы по русскому языку, о проведении завтра «дополнительно» , 6-ым уроком, дополнительного занятия по русскому языку в виду того, что по ее мнению класс сорвал урок, дружно придя на урок неподготовленными, показалось всем возмутительным! Класс зашумел! «Тихо, а то сейчас к «двойкам», которые многие из вас уже получили за сегодняшний урок прибавятся записи в дневнике и о безобразном поведении!», - твердо и решительно заявила Ольга Владимировна. Сандалов и Быковский продолжали по-прежнему громко шуметь, указка (тупым концом) тут же опустилась на плечи каждого из «смутьянов». «Не имеете право!!, - попытался возразить Вова Сандалов, и тут же его учебник, подхваченный рукой Ольги Владимировны, совершил «полет» по диагонали помещения класса в угол. Да, Ольга Владимировна, заслуженный учитель школы РСФСР, имела не только привычку «драться» указкой, но и кидаться книжками и учебниками. Это знали все, и с этим мирились. Заговор состоялся после алгебры, в этот же день. Несколько «очкариков» отказались прогулять, но в целом общее настроение было – байкотировать! «Двойка» в дневнике по русскому языку совершенно не порадовала папу, был долгий и шумный разговор, но до ремня дело так и не дошло. На следующий день весь класс перешептывался и обсуждал предстоящий «байкот» по «русскому». Наконец, на перемене, после 5-ого урока, класс стайками потянулся в раздевалку. Пошла и Таня, поскольку все были уверены, что за «коллективный побег» с ними ничего не поделают. «Раскол» среди одноклассников раскрылся только на следующий день. Как так получилось, что вроде как все дружно шли в раздевалку, а прогуляли лишь 8 человек? Ладно «отличники» и прочие «очкарики», но даже Вовка Сандалов, заводила и «двоечник», почему-то не решился прогулять. Видимо, перспектива получить «двойку» в четверть с вытекающими для его зада последствиями перевесило чувство «коллективизма». Классный руководитель и Ольга Владимировна не поленились обзвонить родителей каждого из «прогульщиков», рисуя им «страшные картины» будущего с русским языком вообще, и отношениями с Ольгой Владимировной, - в частности. «Раздолбайка! Лентяйка!», - негодовал папа, - «Не рано заговоры плести надумали, небось вы с Катькой заводилы?». Таня уже понимала, что порки ей не избежать. Вот только пусть папа в «словах» выпустит весь «пар», иначе порка будет весьма тяжелой. «Вообщем, ты получишь 50 ремней: 20 – за позавчерашнюю «двойку» и 30 – за прогул», - продолжил папа, немного остыв. У Тани немного затряслись коленки: ее как-то уже пороли 40 раз, и «яркие» впечатления надолго запомнились. … Когда счет подходил к 20, Татьяна уже орала, не стесняясь. Папа вкладывал в каждый удар весь свой гнев. Тяжелые сыромятные полосы немилосердно хлестали не только зад Татьяны, но и ноги выше колен. Татьяна не помнила, все было словно в тумане, когда папа остановился: «… И тридцать! Ну отдохни». Тане разрешили встать и размять ноги, стакан воды промочил немного саднящее от крика горло. Отдохнуть ей дали минут 5, а затем экзекуция была вновь продолжена… Утром Таня выбрала момент и посмотрела в зеркало на свою попу: ужасно, просто ужасно выглядит – багро-синяя, Таня даже сама испугалась. Болело, но терпимо. И все таки это очень больно, тяжелые сыромятные ремни в таком количестве! «Русский» был первым уроком. Ольга Петровна начала урок с «выволочки» для прогульщиков. Каждый должен был встать и промямлить что-то в свое оправдание. Катька уже успела рассказать, что ее тоже вчера пороли. Закадычной подруге тоже, видимо, крепко досталась, как она сказала: «Мать чуть шкуру мне не спустила». Придя домой, Таня застала Маринку в слезах. Грозная запись в дневнике о вызове родителей в школу не оставляла сомнений о причинах рева сестренки. «Да вы что, сговорились с сестрой! Совсем распустились!», - теперь больше кричала мама. Папа больше молчал, потом развернулся и достал злосчастный ремень из шкафа. Все тот же, сыромятный, которым вчера пороли Татьяну. Достаточно грубо отведя Маринку к дивану и почти силой сняв с нее одежду, мама толкнула Маринку на диван. В этот раз порола мама, и это было хоть какое-то облегчение для Маринки. Папа ее держал и давал советы жене: «Вот так-к, и еще разочек поэтому же месту, чтоб почувствовала!». Маринка завизжала с первых же ударов. - Мама словно и не слышала ее, раз за разом нанося сильные удары. Татьяна наблюдала со стороны и словно на себе чувствовала, как больно опускается ремень на маленькую попку сестры. Когда все закончилось, Маринка представляла из себя все зареванное и сопливое создание. Из горла доносились лишь какие-то судорожные вскрики, бульканье и невнятное бормотание. Маринка получила, как насчитала Татьяна, не меньше 25 ударов. Ей, Татьяне, внезапно пришла мысль, что в столь строгом наказании сестренки отчасти есть и ее вина: очень уж разозлились на нее вчера родители, а сейчас «по касательной» досталось и сестре.
Виктория: Две сестры - Маринка, ты совсем обнаглела! Тебе же Иришку доверили, а ты … Марина стояла, насупившись, и глядела на отца. Получилось и в самом деле некрасиво: на часах было почти 22 часа, за окном завывал зимний ветер, телефон Иришки, оставленный дома, сиротливо лежал на кресле. Ирины же не было дома. Дядя, отец Ирины, бросил очередной гневный взгляд на Марину. Его можно было понять: из «чистосердечного признания» Марины следовало, что Иришка ушла из дома в 4 вечера «на полчаса». «Полчаса» вылились в поздний вечер. Марина смахнула слезинку и подумала: «Дернул же черт убежать с Наташкой на вечеринку к парням из класса!». Клялась, клялась Ирка, что будет сидеть дома и не подведет! Лишь на «полчаса», «за домашкой», добежит до подруги в соседнем доме. И вот поверили все друг другу: дядя – племяннице Марине, а Марина – этой негоднице Ирке! И где сейчас эту Ирку искать?! Звонок в дверь прервал разговор. - … Явилась!! Где ты была?! Шум в коридоре и в комнату наконец вошла «заиндевевшая» Ирка. Все, и дядя – ее отец, и отец Марины, набросились на вошедшую с расспросами. История была бы банальная – «гуляла с девочками» - если бы не холод и пронзающий ветер на улице, и всего 7 лет, недавно исполнившихся Ирине. Ремень из брюк дяди выскочил едва ли не быстрее, чем Иришка успела снять «уличную» одежду. В воздухе завис дух предстоящей порки … Нет, Иришка и раньше уже хорошо была знакома с отцовским ремнем, и это не было для нее неожиданностью. Однако грозный вид отца с ремнем внушал нешуточный страх. Страх, потому что Ирина хорошо помнила какой «кусачий» бывает ремень, когда папа в гневе. Отец подтолкнул Марину вперед: «Смотри давай!». В это время Иришка, успевшая раздеться до колготок и маечки, под грозным окриком своего отца стаскивала колготки и трусики, и ревела. Подтолкнув дочь к дивану, отец плотно прижал ее подушкам дивана. - Марина! Подойди сюда и держи племяшку. Да и сама посмотри что бывает за безответственное поведение! – Дядя взял Марину за руку и заставил взяться за плечики Иришки. Иришка дрожала. Звук ремня в воздухе почти не был слышен, лишь глухой шлепок и вскрик Иришки раздался в комнате. - Держи, тебе сказали! – На этот раз уже отец Марины прикрикнул на дочь. Холодная капля пота пробежала по спине Марины. Ремень дяди был не менее «строг», чем тот, которым ее саму наказывали дома. Марина прекрасно представляла, что чувствует сейчас Иришка под ремнем. Дядя совсем не «сдерживал» руку, и ремень хлопал по маленькой попке, покрывая ее наполовину каждым ударом. Марина чувствовала как после каждого удара Иришка пытается извернуться, но по-прежнему крепко держала ее за плечи, не решаясь противоречить отцу и дяде. - … Вот! Вот! И «на» еще! – голос дядя, казалось, заполнил всю комнату. - Ладно, Борисыч, хватит! Запорешь совсем девку! – Вдруг вмешался маринин отец. Дядя неохотно остановился. Иришка рыдала, сказать что-либо членораздельно она уже не могла. - Так-с, Марина, а что с тобой делать? – Прозвучал на фоне громких всхлипов Ирины голос отца Марины. – По-хорошему, так и тебя сейчас выдрать надо! Холодная струя пота вновь пробежала по спине Марины. Пусть ей уже 14 лет, пусть отец в последние полгода не наказывал ее, но ситуация, прямо скажем, складывалась не в ее пользу. Могли и выпороть, очень даже могли … И все же Марина решила до последнего не показывать испуг. «Будь что будет, не в первый раз», - мелькнуло у нее в голове. - Да ладно, наша Ирка виновата. – неожиданно вступился дядя. – Пороть Маринку – это уж слишком будет. Маринка облегченно вздохнула: «Пронесло!» Почему то она сразу поверила, что после слов дяди отец не станет ее пороть. - Но смотри, Маринка, больше так нас не подводи! Видишь, что вышло, когда за Иркой не досмотрела. - Тем не менее сурово произнес дядя. – Мы же на тебя полагаемся и рассчитываем. *** Урок, преподанный двоюродным сестрам – Ирке и Маринке – запомнился обеим. Маринку все же наказали дома, лишив «выхода» на день рождения к подруге. Было очень обидно! Маринка даже рассорилась с подружкой Наташкой, которая в тот злополучный день сманила ее «тусовку» к «мальчикам». День рождения, что не говори, был в сто раз привлекательней, а его как раз и лишили … Маринке по-прежнему доверяли «присмотр» за сестрой. Неприятностей не хотелось, так что приходилось быть в меру строгой с Иришкой и не идти больше у нее «на поводу». Не обходилось и без конфликтов и обид: Иришка пыталась бороться за свою «независимость», пытаясь сыграть на «сестринских» чувствах Марины. Однако эти попытки вскоре были решительно пресечены дядей, которому Маринка однажды неосторожно пожаловалась на сестру. Дядя был скор на «расправу», и снова Маринке пришлось присутствовать при наказании сестренки. Так сложился «статус-кво» в отношениях между старшей и младшей сестрами, и Иришка старалась больше не спорить с сестрой. Нет, конечно же она спорила! – Это ж не с папой, но … побаивалась, и когда Маринка сердилась на нее, то старалась не «доводить» Маринку. … Сложности с учебой у Иришки начались с 5 класса. Сразу с «математичкой» и по русскому языку. К тому же «математичка» была еще и «классной». – Абзац! «Классная» имела моду «нажужжать» родителям при каждом удобном случае, так что дядин ремень не лежал без дела… Помогать Иришке с «учебой» выпало, опять же, Марине. Благо жили они по соседству. Марине совсем не хотелось «грузить» себя еще и заботой о племяшке, но отец и дядя настояли. Нет, конечно, если «брать за жабры» Иришку, то она все неплохо учила, но стоило дать ей «вольницу» как что-нибудь да оказывалось не выученным. Естественно Марине хотелось свободы: только что сама окончила школу (нынешняя учеба в техникуме не обременяла), «отмучилась», так сказать, и снова – погружаться в эти малоинтересные предметы школьной программы. Ведь не только в «математику» и «русский» приходилось вникать, но были еще и «устные» предметы, которые тоже надо было контролировать на предмет выучивания. Однако надо было что-то решать … … В очередной раз Марина взяла в руки тетрадь. Это уже был 2 раз по счету! Ирка куда-то «страшно торопилась», так что и в этот раз ошибки в заданиях остались. - Ну чего ты «торопыжничаешь»?! Сядь и сделай по нормальному! – Почти уже закричала Марина. Признаться, ей самой сегодня «надо было» по своим делам, но и «бросить» Ирку она не могла. Ирка нехотя взяла тетрадь, демонстративно открыла учебник и уставилась в потолок. Терпение Марины «лопнуло», решение пришло неожиданно … - Все! Будешь иметь дело с отцом!! Прямо сейчас ему позвоню и все выскажу! Ух, получишь … Ирка по привычке «заныла», но Марина была настроена решительно, во всяком случае так выглядело все со стороны. Ирка поверила в серьезность намерений сестры позвонить дяде, но у той был свой план действий … - А ну быстро принесла ремень! Быстро, я сказала!! – Скомандовала Марина. Еще не понимая «зачем», Ирка нехотя достала и принесла из шкафа ремень. Дядя давно уже завел себе «новый», а этот – «старый», был пожертвован на воспитание дочки. Нехорошие мысли молнией пронеслись в голове Ирки. Последняя «взбучка» от отца было все еще в памяти, влетело тогда «знатно». Между тем в руках Марины зловеще поблескивал телефон… - Марина! Не надо!! – Не выдержав, взмолилась Ирка. – Отец меня убьет! - И правильно сделает, бездельница! Ты меня – достала! Руки Ирины невольно ощупали зад. «Следы наверное уже сошли …», - с грустью подумала Ирка. – «Надо что-то делать! Надо что-то делать!». – Ирку охватила паника. Между тем Марина повела себя странно: убрав телефон, она резко дернула за завязку халата Ирки. Ничего не говоря, стянула с нее халат. Ирка особо и не сопротивлялась, не понимая еще – что же задумала сестра. - Быстро соображай! Быстро! – Грозно прозвучал голос Марины. – Либо сейчас звоню отцу, либо сама быстро снимаешь трусы и ложишься на кровать. Сама догадайся «зачем». Ирка пыталась что-то «мяукнуть», но невольно потянула трусы вниз, сняла и отложила их в сторону. «Понукаемая» сестрой, Ирка легла на диван, даже не пытаясь возразить. Марина чуть отошла от кровати, размахнулась – и со всей силы опустила ремень на попку сестры. Та взвизгнула, но Марина не дала ей вскочить, силой уложила и вновь опустила ремень … … Боль была практически как и тогда, когда порол отец. Ирина ухватилась руками за матрац и почему то даже не пыталась сопротивляться. И все же разница была: нанеся несколько ударов в полную силу, Марина начала успокаиваться, удары стали сыпаться реже, так что Ирина, пусть и на пределе, могла их терпеть. - Марин, ну прости! – Не выдержав, где-то в середине наказания, запищала Ирина. Это подействовало: Марина вдруг остановила «экзекуцию» и начала строго отчитывать сестру. Ирина даже подумало, что это – конец, но нет, Марина продолжила наказание, правда сейчас «шлепки» ремня были ощутимо легче, чем когда порол отец. Ирина продолжала скулить, но старалась лежать и не «брыкаться». Наконец, Марина остановилась. Ирка еще полежала, но затем осторожно стала вставать. Марина не препятствовала. Только сейчас Ирка вдруг почувствовала, как горит попка. И все же это было несравненно лучше, чем после отцовской порки. Марина вдруг обняла сестренку и прижала к себе. - Ну что, дуреха, до тебя «дошло»? Ирка размазывала слезы и прижималась к Марине. Обиды на сестру совсем не было. Ирка натянула трусы и убежала умываться. Там, в ванной, слезы вновь полились рекой. Приведя себя в порядок, Ирка вернулась в комнату. Марина уже сама убрала ремень в шкаф. Разве что помятая кровать напоминала о происшедшем 15 минут назад. - И что дяде говорить будем? – Вдруг спросила Марина. Ирина на секунду задумалась – она уже наказана, и вдруг вновь возникает вопрос об отце. - Марин, ты чего?! Ты же только что меня выпорола! Какой дядя?! – Не на шутку испугалась Ирка. - Хорошо, пусть это будет нашим секретом. А теперь – марш за стол. Чтоб мигом все перепроверила, а то … - Марина демонстративно посмотрела в сторону шкафа. *** - Марина, что все же произошло у вас с Иришкой вчера? – Вопрос дяди застал Марину врасплох, когда она стояла в дверях, собираясь уходить. Дядя прикрыл дверь в комнату, так чтобы Ирина не слышала их разговор. - А что такое, дядя? – Попыталась изобразить удивление Марина. - Марин … Ты что, Ирку выпорола? – Напрямую спросил дядя. – У нее же следы на заднице из-под трусов видны. - Мм-мм, да … - Пришлось признаться Марине. - Ну и молодец! Надеюсь, что «за дело». – Дядя совсем не сердился, наоборот – похлопал Марину по плечу и улыбнулся. – Не волнуйся, все нормально. А с Иркой я поговорю сегодня же, так что смело бери ремень и - «в путь». Тебе видней, когда Ирке мозги вправить надо, сам давно хотел тебе это предложить.
Виктория: Отдых строгого режима Лихое начало Вот и подошла к концу сессия, практически позади III курс, а в зачетке – одни «отл.». Есть чему порадоваться! Но вместе с радостью за отлично сданную сессию Андрея мучило и беспокойство. «Не говори гоп – пока не перепрыгнешь», - невольно приходило ему на ум. Впереди – педпрактика в летнем детском лагере! Не то чтобы Андрей не любил детей, пошел же в педагогический, но совсем не по душе была Андрею эта летняя практика. Хорошо хотя бы Наташка, сокурсница, хорошо волокущая в организации отрядной жизни городских сорванцов, была напарницей Андрея. «Да ты что, Андрюха! Это же так здорово! На свежем воздухе, практически без всякого за нами надзора! Июль – жаркий, на загораемся и накупаемся! Неужели городских чертенят не обломаем?», - энтузиазм аж брызгал во все стороны от воодушевленной Наташки. Дарья Поликарповна, совсем еще не пожилая женщина, будущий начальник летнего лагеря, не хуже Наташки блистала оптимизмом, описывая студиозам-практикантам на организационной встрече перспективы прохождения практики в таком чудесном лагере как «Юный металлург». Отряды сразу же и были распределены среди студиозов, Андрей так ведь и знал, вот черт, - первый отряд! Андрей чуть не сплюнул, но плеваться было нехорошо, да и Наташка подтолкнула его в бок: «Не боись, прорвемся!». - Ах да, чуть не позабыла! – Дарья Поликарповна сверилась со списком. - Ильин и Марьина, ребята, подойдите после собрания ко мне. – Дарья Поликарповна произнесла несколько заключительных речей и наконец отпустила будущих вожатых. - Пошли! – Подтолкнула Наташка Андрея. – Нам видно что-то персональное сказать хотят. – попыталась пошутить Наташка. – Ну пошли же! При ближайшем рассмотрении Дарья Поликарповна совсем не казалась строгой дамой, а наоборот весьма тепло отнеслась к подошедшим к ней Андрею и Наташе. - Вы, значится, отличники учебной и практической педагогической подготовки? - Попыталась скаламбурить Дарья Поликарповна (в просторечии – Кастрюля, как ее звали не одно поколение детей и вожатых). – Ну что, - первый отряд! Довольны? Все интересней чем в младшем отряде сопелки детям вытирать для таких серьезных ребят. – Заметив нахмурившийся лоб Андрея и видимо догадавшись о причинах сего, Дарья Поликарповна продолжила. – Ничего, ничего, справитесь! Вон у тебя какая напарница боевая! Сразу видно, что не первый раз едет в лагерь вожатой. Однако сердце Андрея подсказывало, не просто так Дарья Поликарповна мягко стелет … Так и оказалось! - В отряде у вас будет несколько … м-мда… «возрастных» детей, по 13-14 лет. – Дарья Поликарповна поправила очки. – Непростые девицы, да уж, - непростые! - И тебе Андрей придется помогать с ними напарнице! Им крепкая, я бы сказала – мужская, рука нужна. - Не хереса себе!! – Чуть не выругался Андрей. – Еще приехать не успели, а такие «предупределки»! - Андрей потер лоб, что не осталось незамеченным. - Ничего, Андрей, ничего! – Успокаивающим голосом проговорила Дарья Поликарповна. – Зато мальчишки у тебя в отряде тихие. За ними, конечно, тоже нужен глаз да глаз. Но проблем с пацанами быть не должно, справишься! – Дарья Поликарповна улыбнулась. – А вот напарнице наверняка придется подмогнуть если что… Впрочем, бОльшего от Дарьи Поликарповны добиться не удалось. *** Андрей готовился неизвестно к чему, заранее обкатывая в голове те строгие выражения, которыми сходу он хотел ставить на место разбуянившихся детишек. Однако началось все совсем неплохо. Когда Андрей с Натальей, держа списки детей в руках и сверяясь по ним, руководили загрузкой «своих» в автобус, то все проходило вполне организовано. Толкались, шумели – не без этого, но организовано грузились в автобус, откликаясь на перекличку вожатых. Всю дорогу до лагеря Андрей внимательным взглядом обшаривал вверенную команду детей, пытаясь выделить лидеров-заводил. Но, не увидев явных признаков бузотерства, заметно расслабился. «Его» парни в самом деле вели себя прилично и совсем не были похожи на заводил- «хулиганов». А вот несколько девчонок сразу выделялись: и своим возрастом, и не самыми лучшими поведением и манерой общения. Сразу было видно будущих лидеров, точнее – анти-лидеров отрядов. «Да и ладно, мне то что заботиться – Наташка над ними старшая, ей и расхлебывать», - успокаивал себя Андрей, глядя на невозмутимую напарницу. Когда наконец приехали и выгрузились из автобуса, направившись для размещения в корпус, то не обошлось без толчеи, а когда делили кровати – «кто куда разместиться», то не обошлось без толкания и первых выяснений отношений: «Здесь я лягу! Понял?! Иди отсюда!». С некоторым удивлением для себя, Андрей быстро разместил «своих» в спальне и даже вышел на шум на веранду, в коридор. Так и есть! Те «девицы», что привлекли взгляд Андрея в автобусе, как раз и пытались навести свои порядке, расталкивая других девчонок и отдавая, время от времени, зычные распоряжения. Впрочем, Наташа, к ее чести, держала весь этот процесс размещения по спальным местам под своим контролем, «строя» особо зарывавшихся девчонок. Когда процесс размещения близился к концу, на веранде незаметно для всех появилась начальница лагеря Дарья Поликарповна. Вместе с ней стояло три девчонки, возрастом около 11-12 лет. - Угу-уу, разместились? – Задумчивым голосом вымолвила начальница лагеря. – Это хорошо, что разместились. Но придется внести правку! - Непререкаемым тоном произнесла начальница, после чего протянула руку к Наталье, державшей список девчонок отряда, а затем махнув рукой в сторону стоящих с ней девчонок. – Кстати, Наталья, знакомьтесь: Женя Пестова, Инна Кораблинова и Неустроева Света. Они будут в твоем отряде. – Начальница поправила очки и заглянула в список отряда. – А-аа, вот этих мы сейчас переселим в другой корпус. – После чего Дарья Поликарповна четко произнесла трое имен девочек, которым следовало идти за ней. Андрей с интересом наблюдал за происходящим: фыркая, девицы вставали друг за другом с обустроенных мест; среди них как раз были все те анти-лидеры, на поведение которых Андрей обратил внимание еще в автобусе. - Чего застыли? Взяли вещи-чемоданы в руки – и за мной! – Продолжала распоряжаться начальница лагеря. – И вы не отставайте, тоже с нами идете! – Это уже в адрес пришедших вместе с ней девчонок. Кавалькада девиц, возглавляемая Дарьей Поликарповной, вместе с Натальей и присоединившимся к ним Андреем, двинулась в сторону старого административного корпуса лагеря. Поковырявшись в замке, Дарья Поликарповна открыла дверь в достаточно просторную комнату, где уже стояло 8 кроватей: две чуть особняком и остальные в два ряда. - Располагайтесь! До конца смены — это ваш корпус! – Начальница лагеря довольна улыбнулась. – Надеюсь, что здесь вы меньше всего будете мешать другим, нормальным, детям. – Слово «нормальным» начальница особо выделила. – А не будете вести себя как положено – Андрей с Натальей шкуру с вас спустят! И я не шучу, разговор с вашими родителями был серьезный, так что все происходящее здесь с этой минуты исключительно с полного согласия ваших родителей. Девчонки явно были ошарашены всем услышанным, так что разместились тихо и без споров под пристальными взглядами начальницы и Андрея с Натальей. Убедившись, что все разместились, Дарья Поликарповна еще раз цыкнула в сторону растерянных девиц, после чего увлекла за собой Андрея с Натальей, тоже несколько удивленных происходящим. *** - Короче, рассказываю. – Дарья Поликарповна показала знаком Андрею и Наталье присесть на стулья, давая понять, что разговор будет небыстрый. – Все что услышите – согласовано с родителями девочек, в этом отношении не сомневайтесь. Всему лагерю знать не обязательно о происходящем в вашем первом-«бис» отряде, но действуйте решительно и без оглядок. – Дарья Поликарповна выложила на стол два потрепанных кожаных ремня, явно увесистые на вид. – Это – ваш рабочий инструмент, пользуйтесь! Каждому – по ремню. – Дарья Поликарповна усмехнулась. – Крапивные места – буквально в двух шагах от корпуса, а у реки – хорошие ивовые прутья. Так что пользуйтесь! Не только Наталья, но даже Андрей буквально открыли рты от изумления. - Все согласовано, говорю же вам! – Повысила голос начальница лагеря. – Все родители под роспись ознакомлены и дали согласие. Так что в вашем первом-«бис» отряде спокойно используйте перечисленные воспитательные инструменты. – Начальница помедлила. _ И… все же знать посторонним не нужно. В вашем первом отряде, за который с вас не снимается ответственность, все-таки … - Начальница вздохнула. – Все-таки не нужно, от греха подальше, устраивать ременное воспитание. Хотя … смотрите по ситуации, но чтоб потом не было жалоб от родителей. Андрей невольно улыбнулся, проникаясь ситуацией. Вопросы зрели в голове у Андрея. - Да не лыбся, Андрей! – Строгим взглядом окинула Андрея начальница лагеря. – Все ты правильно понял: не Наталье же твоей с этими акселератками одной управляться! Вместе и станете наказывать. А то и … - Начальница чуть задумалась, но продолжила. – Сам и будешь девок пороть. Все они дома пороты не раз, так что в первый раз выдерешь – и пойдет уже отлаженным образом. Процесс, так сказать. - Ладно, ребята, если вопросы остались – спрашивайте сейчас или потом подходите, советуйтесь. Но и сами инициативу проявляйте, не зря же вас 3 года учили педагогике. – Дарья Поликарповна встала. – Не забывайте, что и за основной, первый отряд, тоже с вас обоих спрос. Так что идите сейчас в свой основной отряд, а я зайду и переговорю с нашими девочками-припевочками, разъясню им ситуенцию. – Да, вот еще. Этих, младших, что я привела: тоже в строгости держите, я вам не случайно их в отряд привела, оторвы еще те! *** Когда Наталья, закончив со своей девичьей половиной первого отряда, заглянула в подшефный «бис», то удивилась той напряженной тишине, которая ее встретила. Чувствовалась, что начальница лагеря должным образом провела «политинформацию». - И че, Кастрюля правда говорит, что пороть нас станете? – Выступила одна из «дылд». - Че, прямо так снимешь с меня трусы и выпорешь? – Девица оглянулась на своих товарок, но те молчали, ожидая ответа Натальи. - Да, Лена! Тебя ведь Леной звать? – Металлическим голосом, пусть внутренне холодея, четко выговорила Наташа. – А начнете сопротивляться – Андрей поможет! Только не жалуйтесь потом, что выдерем в два ремня! - Гонишь все ты!! Не посмеешь! – Прошипела Лена. – Мало ли что мамань сдуру подписала! Прав у тебя таких нет. - Вот сейчас и проверим! Быстро ложись на кровать! – Наталья указала на кровать с матрасом, стоящую особняком. – Быстро ложись! Иначе – попрошу Андрея, и уже он тебя выпорет. Ленка, движимая своей наглостью и видя, что новые подруги не спешат подавать голоса, демонстративно спустила спортивные брюки и улеглась на указанную кровать. Ситуация в самом деле была решающей: что сейчас предпримет вожатая, «слабо» или «не слабо» выпороть задиру? Наталья оглянулась: все ждали ее хода конем. Или … капитулирует. Так что Наталья, сцепив зубы, рывком выдернула из наплечной сумки ремень, который начальница лагеря выдала ей с Андреем при недавнем разговоре. Успела даже подумать, что на счастье ремень оказался в сумке, а не где-то еще: иначе вся угроза наказать лопнула бы мыльным пузырем в отсутствие ремня. Подойдя к вольготно раскинувшейся Ленке, Наталья что есть силы вытянула Ленку по заднице, а потом быстро еще два раза. И только сейчас Наталья заметила, что Ленка лежит в трусах, пусть тонких и узких, но в трусах. Ленка же взвыла, когда до ее головы дошла боль от сложившихся в единое целое трех сильных стежков тяжелым кожаным ремнем. Ленка аж изогнулась от боли и замычала! - А-ааа! Ты … Ты че творишь?! Бл*дь!! – Возопила Ленка, пытаясь вскочить. Боль и вправду была столь же сильная, как и когда папаша потчевал ее дома спьяну ремнем. - Заткнись, гнида!! – Зловещим голосом в ухо, выделяя каждое слово, медленно выговорила Наталья. - Трусы спускай, гнида! Не дергайся!! За-по –рю!!! Ленка форменным образом растерялась: нет, за словом она никогда в карман не лезла, всегда умела достойно ответить, но … словно все слова вдруг вылетели из памяти. - За-по-рю!! Гнида! Рот закрой! – Наталья резко рванула за трусы, сдергивая их. Трусы затрещали и начали разъезжаться, однако Наталью это только сильней завело. Грубо ткнув Ленку, растерявшую разом всю свою браваду, в спину локтем, Наталья перехватила ремень, повелеваясь какому-то внутреннему чувству, так что теперь свободными висело не сложенное вдвое полотно ремня, а – пряжка. И этой самой пряжкой Наталья врезала сначала по центру одной объемистой булки ягодиц, а потом по другой. А потом, не теряя темпа, снова два раза по низу пухлого зада, рассекая кожу в складках кожи кромкой пряжки. Ленка взвыла! Взвыла и не собиралась замолкать! Казалось, затряслись стекла в окнах. Никакие силы не могли Ленку заставить дальше лежать, так что Ленка вскочила, чуть не сшибив с ног Наталью, и запрыгала у кровати, держась руками за низ зада. Неожиданно дверь распахнулась, на пороге были начальница лагеря и Андрей. Картинка была еще та: полураскрытая на улицу дверь, прыгающая на месте и растирающая зад Ленка, Разгоряченная Наталья, помахивающая ремнем, перепуганные лица девчонок и Дарья Поликарповна с Андреем в качестве новых участников событий. Первой пришла в себя начальница лагеря: резко повернулась к двери, закрыла ее на щеколду, а затем быстро подскочила с воющей Ленке и залепила ей несколько смачных пощечин. Ленка буквально опешила от этого и как-то сразу примолкла, хотя и не отпускала рук от своего зада. Вновь воцарилась тишина, прерываемая негромкими стенаниями Ленки. - Я вижу процесс пошел? – Язвительно вытолкнула из себя начальница лагеря. Наталья, не дожидаясь расспросов, быстро прояснила ситуацию. - Значит, Кибишева права нам тут качать решила?! – Не предвещающим ничего хорошего голосом произнесла Дарья Поликарповна. – У ну-ка, Андрей, помогите Наталье разложить Кибишеву назад на кровать. Мало ей попало, мало! Андрей, не понимая до конца что он сейчас делает, ухватил подпрыгивающую Ленку за шею и перехватив за живот, принудил ту лечь назад на кровать, сдернув за одним обрывки некогда трусиков. С силой придавив Ленку за спину, Андрей посмотрел наконец на начальницу лагеря, словно ожидая от нее дальнейших распоряжений. - Что застыла? Заканчивай начатое! – Скомандовала Дарья Поликарповна Наталье, смотрящей на нее с некоторым даже испугом. – Начала, значит надо завершить, чтобы и вопросов не было больше по поводу наказаний в отряде. Всем надо преподать урок! Наталья, перехватившая к этому времени ремень так, что пряжка вновь оказалась в ее руке, а сложенная петля ремня зловеще свисала в ожидании дальнейшего применения по непослушной заднице. Наталья вновь подошла к кровати и дергающейся на ней Ленке, которую крепко удерживал Андрей, и продолжила наказание. Теперь Наталья порола не торопясь, вкладываясь всей силой в каждый удар, но не частила: Ленкиному заду приходилось не сладко – ремень больно припадал к коже, оставляя за собой четкие прямоугольные полосы, которые буквально на глазах не только краснели и вспухали, но и начинали синеть и багроветь. Ленка визжала, девчонки, столпившиеся в отдалении, молча наблюдали за происходящим. Свист ремня, взвизги Ленки после каждого удара ремня и не прекращаемый стон и рев между попаданием ремня – вот звуки, заполонившие комнату. Ремень и в самом деле очень больно кусал Ленку, даже пьяный папаша дома, выпустив пыл, начинал легче сечь Ленку. Наталья же укладывала удары ровно, не меняя темпа и увлекшись процессом: вначале полосы густой чередой покрыли весь немаленький зад, а потом начали по второму и даже третьему кругу сечь ранее наказанные места. - Все! Стоп!! – Вдруг резко прервала процесс начальница лагеря. – Не надо увлекаться, вполне хватит для первого раза и знакомства с ремнем! – Начальница обвела застывших в отдалении девчонок очень неприятным взглядом и продолжила. – Надеюсь, все присутствующие усвоили, что – никаких шуток?! Не слышу?!! Робкий рой девичьих голосов донес, что девочки услышали сказанное начальницей и, похоже, очень неплохо запомнили и осознали только что увиденное. Наказанной Ленке позволили подняться, так что та сразу ринулась к своей сумке и, покопавшись, практически даже не таясь, натянула на себя новые трусики. Н0430альница же лагеря показала Наталье, все еще стоящей с ремнем наперевес, взглядом на массивную тумбочку с замком на двери. Понятно было и без слов: далеко ремень не убирать, а хранить всегда под рукой, в запираемой тумбочке. Когда же шум в комнате понемногу улегся, Дарья Поликарповна подхватила Андрея и Наталью под руки и, вновь окинув откровенно трусящих девчонок недобрым взглядом, вывела вожатых из комнаты. - Вы вот что, под горячую руку не наказывайте! Так наказывать – самих себя не уважать. Наказывайте с чувством- с толком – с расстановкой, объяснив вину. Чтобы не только виновная все поняла, но и другие девочки делали соответствующие выводы. Считайте, что небольшой спектакль играете для зрителей, так что продумывайте каждый ход и реплику. И еще, пряжкой … Нет, пряжка – это уже перебор, хватит вам строгого ремня, а мало – нарвите прутьев и крапивы. В общем, кожу не рассекать! До истерики не доводить! - Дарья Поликарповна окинула оценивающим взглядом Наталью. – А вообще, молоток Наталья! Все верно сориентировалась, на корню пресекла хамство. Только … пока наши девицы не привыкли к строгому обращению – страхуйся: бери с собой на наказание Андрея. С наших девиц станется: эта Ленка, честно скажу, могла и заехать тебе, видя поддержку остальных девчонок. - Ладно, Натаха! С почином тебя! – Андрей невольно проникся симпатией к Наташке, решившейся в одиночку выступить против девиц их первого-«бис» отряда. – Меня покамест бери с собой, а то … - Андрей усмехнулся. – Скрутят и саму тебя выдерут! Ха-а… Так, подкалывая друг друга, молодые люди двинулись к своему законному первому отряду. Там ведь тоже были детишки «не сахар», так что и там нужно было держать дисциплину и порядок. Подлинные детали происшедшего по лагерю не утекли, но слушок прошел, что – ЧТО-ТО – БЫЛО!! Какая-то нестандартная разборка в этом первом-«бис» отряде. Впрочем, Ленка, едва оправившись от наказания, показала своим товаркам внушительный кулак, если кто только растреплет детали случившегося. Да и девчонки сами понимали, что трепаться – не в их интересах: сегодня Ленку выпороли, а завтра … кого-то и из них. *** Прошло буквально два дня, как под раздачу попала Женька Пестова. Женька – эта та 11-летняя девчушка, которую, одну из трех младшего возраста, Дарья Поликарповна привела в первый день в первый-«бис» отряд. Женька невольно приглянулась Андрею еще тогда: невысокого роста, складная девчонка, с длинными вьющимися волосами. Справки о своих подопечных из первого-«бис» Андрей с Наташкой навели практически сразу же, после той памятной порки Ленки. Так вот Женьку растила мать-одиночка, так себе мамаша, которая вряд ли чему путному научит свою дочь. Впрочем, Женька выглядела вполне ухоженной девочкой, не в каких-то там обносках. Однако, когда Андрей аккуратно поинтересовался у Дарьи Поликарповны в отношении Женьки, то начальница лагеря сразу пресекла мысли Андрея об ошибочности помещения Женки в отряд со столь радикальными дисциплинарными мерами. «Помяни мое слово, будут у тебя проблемы с этой Женька. Не усидит она спокойно!», - напутствовала начальница лагеря. И ведь не усидела! - Там Женьку старшие бьют! Идите быстрее! – Прибежала за Андреем Инна, еще одна из «мелких» девчонок. – Идемте!! Когда Андрей вместе с Натальей прибежали в корпус первого-«бис» отряда, самосуд был в самом разгаре. Женька натурально ревела, а на скуле проявлялся фингал от удара в лицо. Волосы тоже были растрёпаны, за которые ее немилосердно дергали, словно пытаясь выдрать клок. Наседала Ленка и еще одна долговязая девица. - А ну, прекратить! Что происходит?! – Вскричала Наталья, а Андрей оторвал от Женьки долговязую девицу, отвесив ей знатного «леща». В итоге разобрались: Женька, пользуясь тем что все пошли на реку, нашла повод задержаться и … стала шарить по тумбочкам и сумкам. На чем ее и прихватила Марина, та самая долговязая девица, которая вместе с Ленкой решили устроить над Женькой самосуд. «Слушай, Андрей! Придется ведь строго наказать Женю. Иначе девчонки ее не оставят в покое!», - полушепотом, оттягивая Андрея в сторону, вынесла решение Наталья. «Жалко девчушку? Видела, приглянулась она тебе в первый день. А иначе нельзя – сожрут!», - продолжала убеждать Наталья колеблющегося Андрея. В итоге решили достойно наказать «крысу», чтоб никому неповадно было! - Давайте розгами ее выпорем! Сейчас все на реке, а мы быстро наломаем ивы, ей и выпорем! – Наседала Маринка. – Так не-ее честно! Ленку вон как строго наказали, значит Женьку тоже надо выдрать! Пришлось Андрею самому идти и нарезать пруты ивы, едва не засветившись с ними, когда нарезал и нес назад. Момент и в самом деле был удобный: никто не увидит – не услышит, все на реке. Когда Андрей вернулся с вязанкой прутьев, девчонки отряда одобрительно зашумели, соглашаясь с выбором Андрея. Спор только возник: Сколько? Здесь Андрей, превозмогая свою невольную симпатию к Женьке, был вынужден назвать: «Сорока хватит! Хватит, я сказал!», - пресек пререкания Андрея и пояснил: «Так в связке 3 прута, итого 120 полос получит. Э-ээ, все я сказал!». Добавил к этому, чтобы никто Женьку больше не трогал, накажем – и простим! Все согласны? Женьку между тем полностью раздели, а Маринка с Ленкой сели держать ее за плечи и ноги. Глядя на распластанное тельце Женьки, Андрею явно было не по себе. Наташка даже хотела забрать прутья себе, и сама выпороть, но Андрей не отдал. А с другой стороны, заслужила же Женька! Нечего с малых лет воровать! Связка прутьев буквально впилась в миниатюрный, как казалось Андрею, задик Женьки. По тому как Женька выгнулась, несмотря на то что ее крепко держали, Андрей искреннее пожалел, что дал уговорить себя на розги вместо ремня. Однако порол Женькин зад крепкой мужской рукой. Выдал Женьки 10 пучков и остановился. Весь зад уже изрядно был исчерчен вспухающими полосами, а наказание, толком, еще и не начато … Женька вдруг завопила: «Отпустите! Я все-все про вас расскажу!». И сделала это только хуже себе, даже Андрей разозлился и забыл о всяких былых симпатиях: «Провинилась – изволь получить! Нечего жаловаться!». Сам уже, никем не понукаемый, стал задерживать прутья на теле, а потом резко тянуть на себя. Так что к окончанию следующих 10 пучков зад Женьки был не просто исчерчен вспухшими полосами, но тут и там сочилась кровь из надорванной кожи. Женька орала благим голосом! Даже пауза в наказании в пару минут не прекратила этот истошный Женькин крик. И тогда Андрей решил махнуть рукой: «Будь что будет!». И стал пороть Женьку по низу зада, рассекая прутьями ту особенно болючую складку, отделяющую низ попки от ног. Андрей едва-едва не оглох от крика, который устроила после этого Женька! Снова пауза… Андрей постарался беспристрастно оценить текущие итоги наказания: полосы основательно все наказываемое место, местами выступила и сочилась кровь … И все же, Андрей это чувствовал, наказание вышло не очень и страшным. «Отлежится!», - подумал про себя Андрей и, встав немного вбок, стал сечь заключительные 10 раз по диагонали, пересекая каждый раз прежние вздувшиеся рубцы. И видел, как в местах пересечений полос не выдерживает кожа и выступают капли крови. Прутья он уже привычно тянул на себя. Наконец наказание закончилось … - Все видели, Женя достойно наказана? Кто не согласен? – Громким голосом произнес Андрей. – А раз никто не спорит, то помогите уложить Женю на ее кровать, приложите холодные тряпки (вон, в тумбочке есть). И всем напоминаю – никаких больше толканий-пиханий Жени, Женя наказана – и прощена! Все слышали? Так вот Женьку и переложили на ее кровать на живот, приложили даже мокрые тряпки к наказанным местам. Естественно, со всех девчонок Андрей с Натальей взяли клятву не только больше не «шпынять» Женьку, но и не напоминать ей о наказании. И, естественно, держать рот на замке, чтобы никто в лагере не прознал о случившемся. Женька, пролежав до утра в кровати, на следующий день встала. Неудобную походку объясняла, что упала и потянула ногу. Хотя Дарью Поликарповну на мякине не проведешь: она как раз про все узнала! А Наталья все же отругала Андрея, что тот не устоял и столь строго выдрал понравившуюся ему девчонку.
Виктория: Отрядные будни Шел четвертый день смены, когда Дарья Поликарповна, отозвав в столовой Наталью, попросила ее и Андрея во время тихого часа зайти к ней на разговор. Что молодые люди и сделали. За отряд, точнее – отряды, учитывая первый-«бис», они не волновались: никто иллюзий не строил, что большие детки лягут спать, так что требование было одно – шум не поднимать, из корпусов не выходить, беспорядки в отряде в отсутствие вожатых не устраивать. Ну а что вы хотите? Первый отряд – он и есть первый, это вам не «мелочь пузатая». - Да-с, ребятки, круто смену начали, нечего сказать. – Начальница лагеря улыбнулась насторожившимся было Андрею и Наталье после этих ее слов. – Сидите-сидите спокойно, никто вас не отчитывает. Сразу ваш «бис»-отряд взяли, что называется, в ежовые рукавицы. – Начальница подчеркнула слово – «ваш». – Вы, поди, еще и спать сейчас своих девиц уложили, или нет? – Съехидничала Дарья Поликарповна в то время как Андрей с Наташкой гадали к чему весь этот вводный разговор. - Да расслабьтесь! – Уже серьезным тоном продолжила Дарья Поликарповна. – Неплохо начали, только вот про свой основной отряд забываете! Ну что такое! Бросили отряд у реки без надзора, а сами оба устроили экзекуцию…. М-мм, Жене, кажется? – Дарья Поликарповна помолчала. – Ну то что Женьку выдрали – ладно, я сразу говорила Андрею – непростая девочка. А вот оставлять своих гавриков из отряда без надзора – непорядок! Надо было Андрею пойти с основным отрядом, а тебе, Наталья, наводить порядок в вашем дополнительном отряде. - Вот, кстати, Наташа, откуда такая хватка? Я даже сама поразилась, как ты эту хулиганку Кибишеву быстро на место поставила и знатно отпорола. – Дарья Поликарповна пристально посмотрела в лицо Натальи. - Так я сама сельская, у нас такие строгие порядки – норма. И саму … - Наталья чуть запнулась. – И саму не раз отец воспитывал, да и братцы у меня были явно не подарок. Так что … И вообще я хамок на дух не переношу! Вот! – С вызовом закончила Наталья. - Наташенька, о чем ты? Какие претензии? Все верно сделала, сразу расставила точки над «и». – Доверительно успокоила ее начальница. А затем повернулась к Андрею. – А вот вы меня, признаться, удивили. Да-с, удивили! Мне рекомендовали вас с Наташенькой как лучших студентов курса, но я сильно сомневалась поначалу - справитесь ли вы с мм-ммм той миссией, что я на вас нагрузила. – Дарья Поликарповна вновь задумалась, будто подбирая слова. – Андрей, вы мне показались при нашей первой встрече интеллигентным молодым человеком, может даже слишком интеллигентным... - Дарья Поликарповна вновь подбирала слова. – А вы вот так сразу втянулись в мм-ммм процесс. – Начальница вновь посмотрела на Андрея и в лоб спросила. – А ведь вас, Андрей, вряд ли пороли в детстве, или я ошибаюсь? А вы вон как лихо Наташе помогли с наказанием этой Кибишевой Ленки, да и сами с чувством-толком отпороли эту воровку Женьку. – Дарья Поликарповна как-то по-особенному озорно прищурилась и продолжила, глядя на Андрея. – А что, понравилось девок пороть? А-аа? Андрей аж покраснел от такой прямоты заданного вопроса. Лихорадочно закрутились шарики в голове, но ответ никак не выстраивался. - Да ладно, молодой человек, я много поболее вас молодых живу, много чего повидала. – Примирительным тоном продолжила Дарья Поликарповна. – Посечь, значит, понравилось девку. Посмотрел, как твоя напарница высекла эту хамку Кибишеву и … самому захотелось? Ага? Точно я говорю? – Дарья Поликарповна окинула взглядом и в самом деле начавшего краснеть Андрея и решила больше не испытывать его. – Это я, Андрей, к тому говорю, на всякий случай, чтобы мм-ммм никакой другой вольницы себе не вздумал позволить! – Голос Дарьи Поликарповны обрел стальные нотки. – Выпороть – это одно, за дело! А вот вводить наших девушек в смущение чем-либо иным – ни-ни! Ну ты понял? - Не-а! – Решительно ответил Андрей. – Дарья Поликарповна, вы вообще, о чем?! - Не понял – и хорошо! – Закрыла тему Дарья Поликарповна. - Девок секи, но руки не распускай. Далее нашему читателю будет не интересно, поскольку начальница лагеря перевела разговор в сугубо деловое обсуждение лагерной жизни, организации работы в отряде и т.д. После чего, настоятельно посоветовав Андрею с Натальей серьезным образом заниматься своими непосредственными вожатскими обязанностями, дала понять о завершении аудиенции. Благо уже подошли вожатые еще двух отрядов, которых Дарья Поликарповна так же пригласила на инструктаж. *** Следуя совету начальницы лагеря Андрей и Наталья решили разойтись: Наталья отправится проверить «особых» девчонок, а Андрей – основной отряд. Так и порешили. - Шуба! Шуба!! – Звонкий мальчишеский голос раздавался из распахнутого окна корпуса первого отряда. Андрей видел, что на его глазах несколько мальчишек запорхнули назад в корпус через открытые окна, а двое пацанов – ринулись в сторону двери корпуса. Андрей ускорил шаг и быстро зашел в корпус отряда. С половины девчонок тоже раздавался шум и смех, но Андрей решил разобраться в первую очередь со своими мальчишками. Войдя в спальню, Андрей увидел, что все кровати заняты, «попрыгунчики» успели занять свои спальные места. Хотя конечно никто не спал: полтора десятка заинтересованных глазенок наблюдали – что дальше станет делать вожатый. Андрей не стал медлить: он уже заприметил того самого парня, кто громко информировал других соотрядовцев о приближении «Шубы», т.е. вожатого. Схватив этого парнишу за ухо, Андрей с силой его приподнял его за ухо. Так и есть! – Парень был в верхней одежде, спрятавшись так под одеялом. - Шуба с вешалки упала! - Зловещим, не предвещающим ничего хорошего голосом прошипел Андрей. – Встать! Я кому сказал!! Затем Андрей быстро прошелся по спальне, сдирая со всех подряд одеяла. Всех, кто был в верхней одежде, Андрей, не обращая внимание на «А чего сразу я?! Это не я!!», тычками и поддавая ускорение коленом, отправлял на свободное место у выхода из спальной комнаты. Вскоре у выхода стояло 7 парней, переминавшихся с ноги на ногу. Андрей сразу распознал тех трех парней, которые при виде его рванулись с улицы назад в корпус. Еще один, среди неопознанных, решил повыступать, «тыкая» и «чокая» в адрес Андрея. Андрей не стал, естественно, терпеть такое хамство: отвесив «леща», Андрей перехватил его руку на залом и резко наклонил парнишу, а затем подбил его ногу. В итоге парень (Игорь – вспомнил Андрей его имя) практически въехал носом в пол. «Ты мне нос разбил!», - заорал Игорь, но Андрей лишь сильнее ткнул его носом в пол в очередной раз. - Говоришь, нос разбил? Кровь пошла? Нехорошо… - Андрей поудобней перехватил захват руки, ухватив другой рукой за отворот футболки. – Сейчас ты будешь чистоту наводить, пол оттирать от своих соплей! Сказав все это, Андрей с усилием начал вОлочить Игоря рожей по грязному полу. Когда на полу образовалось заметное грязное бесформенное пятно, Андрей с силой, за шиворот, поднял Игорька, растратившего большую часть своей наглости и припер к стенке: «Только пикни! Языком станешь пол вылизывать!!». Андрей оглянулся, остальные выставленные в проход парни молчали, наблюдая за расправой над Игорьком. Андрей, уже поостыв, внимательно осмотрел свою «добычу». Узнал среди них еще пару парней, которых видел за прошедшие дни: в принципе, нормальные парни, проблем не создавали. Словом, парни как парни: «Наверняка «хорошисты»», - подумалось Андрею. А еще один вообще «размяк», забыв про гордость чуть не заскулив. Короче, с этой троицей все было ясно: заставил их по очереди приседать «до упаду», строя страшные гримасы на их периодические возражения «ну не могу больше!». Отприседавшись, отправил всю троицу по кроватям. Оставалось четверо: «борзой» Игорь, заметно притихший и трое «прыгунов» по окнам. С этими Андрей решил разобраться иначе. - Значит, так! Будем отрабатывать пластунские навыки! – Андрей грозно обвел взглядом притихших парней. – Под кроватями, не поднимая задниц, оползаем комнату! По двое к рубежу – становись! Парни попробовали воспротивиться, то подумав, что ничего уж такого унизительного и сложного, - нет, в парах по двое под улюлюканье других мальчишек шустро поползли под кроватями. Кто-то пробовал схалтурить на половине пути, но Андрей заблаговременно уже вооружился ремнем с большущей пряжкой и поддавал что есть силы пряжкой по задницам ускорения тем, кто начинал халтурить. В итоге все четверо проползли кружок под кроватями, основательно увазюкавшись в грязи с пола. После чего были отправлены Андреем переодеваться и чиститься, и – бегом в кровати! Настало время заглянуть в комнату девчонок. Благо кто-то из самых смелых девчонок по коридору перебегал (слышался топот) на половину мальчишек, пытаясь заглянуть: в чем там дело? Специально потопав по половицам у входа в девичью спальню, Андрей открыл дверь. Все, естественно, лежали по кроватям. Кое-кто даже изображал «сплю», чем только позабавили Андрея. - Глядите, с ремнем! – Негромко вскрикнул кто-то из девчонок. - Да, с ремнем! А вы чего ждали? Или не слышали, как мальчишки кричали? – Нагнал жару Андрей. – Все признались, кто из окон вылазил! – Андрей многозначительно встряхнул ремнем. – Та-ааак! Быстро встали те, кто бегал по коридору! - Андрей пошел вдоль рядов кроватей. – Ты бегала?! Или – ты?! – Андрей, сделав страшную физиономию (чуть сам не рассмеялся), терроризировал девчонок. – Ага-аа, значит это – ТЫ бегала?! Наконец, нервы сдали у одной из девчонок, невольно пискнувшей нечто неопределенное. Андрей обернулся: сразу бросилось в глаза, что девчонка – одна из младших в отряде, по-хорошему ей во второй отряд – самое то по возрасту. - Вставай давай! – Распорядился Андрей почти нейтральным тоном, вовсе не стараясь напугать девчушку. _ Вставай, кому говорю! Или мне тебя силой поднимать?! Девчушка встала. В трусиках и маечке выглядела совсем беззащитной и маленькой. Андрею уже самому стало неловко от возникшей ситуации. Ясно же, что «крайняя». Если чего и ухулиганила, то по мелочи. - Ну так, значит, к мальчикам захотела? Посмотреть? – Играя голосом, Андрей нагонял страху. - Только трусики давай снимай, а то нечестно: мальчишек без трусов наказывали, а ты одетой пойдёшь! – Напрочь блефовал Андрей. – Или … давай прямо здесь ремнем и к мальчикам тебя не поведу? Все, нервы у девчушки сдали напрочь! Она разревелась и крепко вцепилась в трусики, будто Андрей хотел их силой отнять. - Не надо Ирку наказывать! Она ничего такого не делала! – Раздался сначала один голосок, а потом в поддержку зашумели еще несколько голосков. У Андрея полегчало на душе: ситуация сама собой разруливалась, осталось сделать последние аккорды, чтобы преподать девчонкам раз и навсегда урок. - Ладно, ложись на живот. В трусиках, так и быть. - Негромко сказал Андрей, подталкивая Ирку к кровати. – Ложись давай в трусиках, пока не передумал! Несмотря на то, что Андрей говорил негромко, его, похоже, все услышали, и в комнате воцарилась тишина, прерываемая скулением Ирки. Несмотря на это, свое скуление, Ирка в самом деле легла на кровать на живот, вцепившись руками в резинку трусиков, будто Андрей хотел их силой сорвать. Глядя на подрагивающую попку Ирки, Андрей неожиданно припомнил как буквально на днях вот так же высек Женьку, которой он, как сам думал, наоборот симпатизировал… Настроение Андрея резко испортилось: «Во бля, снова на «мелочи» зацепился! Что творю, что творю!!». Укрыв подрагивающую Ирку одеялом, Андрей, стараясь своим тоном не выдать волнение, примирительно сказал, обращаясь ко всем девчонкам в комнате: «Ладно, проехали. Все поняли? Не слышу!! Все поняли?!». Из разных концов комнаты раздавались облегченные голоса … *** Когда Наталья подошла к первому-«бис» корпусу, то на расстоянии услышала крики и плач, доносящиеся из корпуса. Наталья аккуратно, стараясь быть незаметной, подошла к двери и подергала: заперто изнутри, на задвижку. А по характеру криков и возгласов было непонятно происходящее. Наталья не стала больше играть в шпионку, а хорошенько постучала в дверь и громко приказала открыть дверь! Внутри началось перемещение, а вскоре ей открыла дверь плачущая Инна. Открыла дверь – и юркнула к себе на кровать. Наталья огляделась: точно такими же заплаканными выглядели Женька Пестова и Света Неустроева, третья девочка, переведенная к ним из второго отряда. Трое других девчонок, «старших», настороженно смотрели на вошедшую Наталью. - Что здесь происходит?! – Ледяным голосом спросила Наталья, понимая, что происходит явно нехорошее. Явно не зря ревут младшие девочки. Между тем, Женька и Света, в одних трусах, спешно выковыривали что-то зеленое и так знакомо пахнущее из своих трусиков. Инна так же засунула руку в шорты и морщилась. – Что здесь происходит?! Последний раз спрашиваю! Кибишева, а ну пошла ко мне и быстро доложила!! - Да ничего страшного … Шутим…. Ритуал такой- прописываем «мелочь» в отряд. – Нахальным голосом призналась Марина. Та сама Марина, которая и в прошлый раз затеяла самосуд над Женькой, но сама избежала за это наказание. – Значит, даже не Кибишева, а эта самая Марина тут больше всех воду баламутит! – Подумала Наталья. – Вот зараза!! - Я вам сейчас устрою прописку, дылды недоделанные!! – Разоралась Наталья. – Тебе, Мариночка, первой крапиву (это была как раз крапива, что «мелкие» девчонки вытаскивали из трусов) в твое причинное место упихаю! Дуры недобитые!! – Уже успокаиваясь и обретая способность разумно думать, выпали Наталья. – Впрочем, недобитые – это дело поправимое, сейчас станете и добитыми, и выпоротыми! Так, с руганью и угрозами, выяснилось, что сначала Марина с Ленкой «испытывали» мелких девчонок на терпимость, стегая их пряжкой по 10 ударов по голым задницам, потом заставляли целовать ноги, а в заключении (которое застала Наталья) «прописали» девчонкам час проходить с крапивой между ног в трусах. Ремень для «испытания» благополучно умыкнули из тумбочки Натальи. Картина была ясная и понятная. Понятно было, что надо на корню пресечь подобное самоуправство. Наталья задумалась: звать Андрея или попробовать самой сладить. – «А не пошлют?», - все еще предательски заползало сомнение. - Самоуправничать не позволю! За сотворенное – всех, к херам, перепорю!! – Сверкая глазами, заявила Наталья. – Андрей придет – еще вам от себя добавит! А ну быстро разделись, полностью разделись!! Хотя ладно, снять все ниже пояса, вверх оставляйте, нечего здесь стриптиз-клуб устраивать. К счастью, повторять Наталье не пришлось, старшие девушки начали раздеваться. Возможно, что и подействовала угроза пригласить на помощь Андрея. - Я мелких не трогала. – Хмуро, продолжая, тем не менее, раздеваться, с достоинством выговорила Анна, третья из старших девушек. – Не трогала я их… Наталья посмотрела на Инну, та закивала в знак подтверждения слов Анны. - Ну раз не трогала, то отправляйся сейчас и нарви нам побольше крапивы, пока мы с Мариной и Леной станем разбираться. – Быстро сориентировалась в ситуации Наталья. Между тем, обнажившись, Марина и Лена стояли в ожидании своей участи. Вновь напомнив им (больше для собственного спокойствия) про Андрея и что – «вот, выдерет вас!», Наталья кивнула Марине на свободную кровать, приглашая ту лечь. Наказание обозначила заранее: по 15 пряжек ремня, но не всего, а по каждой булке зада. Марина крепко вцепилась в раму сетчатой кровати и отвернулась от Натальи. Наталья с силой врезала Марине по широкой булке. Марина взвыла, но удержалась лежа на кровати. Тогда Наталья, уже не сдерживаясь, с силой отвесила Марине два новых хлестких удара пряжкой: по верху и низу булки. Вот тут Марина чуть не вскочила, но удержалась. Только невнятное ругательство вырвалось изо рта. Наталья отошла немного назад и уже на всю длину ремня вытянула Марину пряжкой три раза, распределяя удары равномерно по всей булке. Вот тут уже Марина закричала! Выходило уже шесть (подумала Наталья). Закричала, но рук от рамы кровати не оторвала. Тогда Наталья приняла окончательное решение бить сериями по три удара и делая небольшую паузу, булка уже принимала нездоровый багровый цвет, а до конца наказания было еще ой-как далеко. - … Девять! – Громко озвучила Наталья, нанеся очередную «трешку» ударов. – Выждав, когда Марина уляжется новь (все же расцепила руки и чуть не вскочила с кровати!), Наталья все так же строго продолжила порку. - … Двенадцать. Тринадцать… - Марина выла уже во всю, кровать ходила ходуном под ее весом и беспорядочными дёрганьями, грозясь развалиться. - Пятнадцать! – Четко выговорила Наталья и опустила ремень. Марину трясло, зубы выстукивали дробь. Оставалось еще 15 пряжек, по другой булке. Было понятно, что не выдержать Маринке …. Ситуацию спасла Ленка. - Слышь, вожатая, давай я сейчас лягу, пусть Маринка отдохнет, а потом поменяемся. Это действительно был выход для Натальи не показать слабину, потому что, видя во что превратилась булка Марины, у Натальи стучало в голове «экзекуция, экзекуция…» - «Вот, черт, привязалось на язык!». Поменялись. Ленка держалась намного хуже, разоравшись после первых 8 пряжек и совсем уже не пыталась держаться за раму кровати. Наталья немного растерялась, потому что как назло Андрея не было рядом – он бы придумал… Однако Маринка, не слова не говоря, подошла к кровати и прижала ленку за спину, что-то негромко ей шепча. Когда же прозвучала пятнадцатая пряжка, то Ленка даже не вскрикнула особо, а просто обмякла. В это время вернулась Анна с огромным пучком крапивы. Непрестанно морщилась и чесалась, но донесла пук, не растеряв по дороге. Оглядела Маринку с Ленкой и … впала в истерику. Так что Наталье пришлось даже прикрикнуть на не, чтобы умолкла. Между тем, Маринка помогла встать Ленке и легла на ее место, но поменяв прошлое положение головы и ног. Наталья снова взялась за ремень и … сама ужаснулась! Уже не бордовые разливы, а окантовка черноты проявлялась на наказанной булке. И тем не менее, Маринка опять вцепилась в раму кровати … Решительный стук в дверь и крики: «Вы что здесь устроили!! Тихий час в лагере!!» - прервали наказание. Стучалась и негодовала сама начальница лагеря, Дарья Поликарповна. Пришлось мигом открывать дверь. Увиденное буквально шокировало ее взор, и было от чего шокироваться… Дарья Поликарповна так и застыла с открытым ртом. - Нната-льяяя! Что ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ? – Выделяя по словам, чтобы скрыть дрожь в голосе, выговорила начальница лагеря. – Мне кто-то объяснит?! – Вдруг Дарья Поликарповна сорвалась на крик. – Наталья! За мной! Всем остальным… - Начальница окинула всех девчонок быстрым взглядам и невпопад сказала. – Всем по кроватям! Тихий час в лагере!! *** История умалчивает – о чем конкретно шел разговор между взвинченной Дарьей Поликарповной и Натальей. Хотя крик стоял в полный голос, но желающий приближаться и подслушивать – ну его на фига, не было! Вскоре к их разговору присоединился Андрей, как раз зашедший узнать в корпус первого-«бис» отряда о делах. О чем его девчонки и посвятили наперебой! Так что Андрей, по своей доброй воле, присоседился к беседе начальницы лагеря и Натальи. Когда все втроем, Надежда Поликарповна, Андрей и Наталья вернулись через час в корпус первого-«бис» отряда, то в корпусе, с подходов было слышно, стояла практически тишина. Девчонки, уже приведшие себя в нормальный вид, даже выкинув куда-то пучок крапивы и подметя пол, на своих кроватях чинно ждали решения начальства. Поговорили и о том, что проще этот «дикий», как выразилась Дарья Поликарповна, отряд разогнать ко всем чертям по домам: пусть мамки-папки занимаются их воспитанием, а с лагеря – хватит! Поговорили о том, что может слишком круто начали: как Андрей с Натальей, так и сами девицы, устроив дедовщину. Словом, долго говорили, постепенно успокаиваясь в интонациях. И пусть со скрипом, но дело двигалось к мирному исходу. Во-первых, Маринка с Ленкой клятвенно заверили, а Анна просто кивнула, что никаких гонений «мелких» больше не будет, а будет единый отряд: один за всех – и все за одного. Женя с Инной и Светой тоже кивнули, что договорились со «старшими» девочками, тоже не хотят разборок с неудачной «пропиской». Ну и, наконец, Марина озвучила скелет будущего договора: ремень (но не пряжка!) – это понятно, если за дело и умеренно – то без всяких обид, жалоб и претензий; крапива в трусы – как-то по-детски, не надо нам этого, ну а розги … Ну пусть розги, но тоже обоснованно, а не так чтобы вожатые срывали свое плохое настроение. Короче, пакт был заключен! - … Ну смотрите, ребята! Выпустила я Джина из бутылки…. – Сетовала Дарья Поликарповна, спокойно прогуливаясь с Андреем и Натальей по территории лагеря. – Да-с, я не все учла со своим мм-ммм «новшеством» … Да и вы, молодежь, совсем иначе отнеслись к выданным вам поручениям и свободам. – Дарья Поликарповна почмокала губами, что-то обдумывая. – Хорошо, сейчас мы все, включая ваших подопечных, нормально поговорили. Давайте этих договоренностей и придерживаться, а то понесло вас, молодёжь, как необъезженную лошадь! И не девиц ваших понесло, а конкретно вас, студенты-практиканты! *** Минуло еще несколько дней. Возможно и удивительно, но так стремительно начавшийся трэш с первым-«бис» отрядом не имел в эти дни продолжения. Собственно, иерархия в «особом» отряде была выстроена, авторитет вожатых, пусть и заслуженный изначально не совсем традиционным образом, оставался на высоте. А что-то специально учудить – ну а что учудить? То, что с этим отрядом «амазонок», как их прозвали в лагере, постоянно находился кто-то из вожатых, Андрей или Наталья, имело свои плюсы: весьма свободный график выхода на реку, выход за территорию лагеря, вечерние костры … Чего тут еще чудить? Так что отношение к отряду «амазонок» постепенно менялось от отряда «девиц-оторв» до «старших подросток, которым больше разрешено». Ходили по лагерю и страшные истории о зверстве вожатых в этом отряде, но реалии давали другой киновзгляд: наоборот, «амазонки» скорее лучше ладили со своими вожатыми, а вожатые – не придирались к «амазонкам» по мелочам. Так что обе стороны, «амазонки» и вожатые хранили сейчас баланс. Даже на ночь в корпусе «амазонок» не оставалось вожатых: обсуждали этот вопрос вожатые и «амазонки» коллегиально. – А смысл нас ночью сторожить?! Закрылись изнутри – и нафиг нам куда-то шляться по ночам. Вроде и разумно звучит … И все-таки озорная попка всегда найдет приключений. На этот раз отличилась Женька из отряда «амазонок» и та самая Ирка из первого отряда, тихая мышка, которую Андрей чуть не наказал, когда наводил порядок в первом отряде в отсутствие Натальи во время тихого часа. Потерялись с обеда, точнее после завтрака. Погода была хорошая, но выход на речку не планировали, так что отрядами занимались вожатые в расположении лагеря. А часть детей – занимала сами себя. Вот эти две красавицы, Женька и Ирка, сдружившиеся в лагере, и решили самостоятельно выйти погулять за территорию лагеря. Вышли – и заплутали, свернули лесом не туда. Короче, нашлись сами к полднику, но поволноваться пришлось! Хорошо, что до начальницы лагеря все это не дошло. Однако Андрей с Натальей решили вначале наказать отряд «амазонок», у которых и была как раз привилегия выходить за пределы лагеря, но конечно в сопровождении вожатого. Короче, Женька с Иркой точно бы получили «люлей» от старших девчонок, так что Женька попросту уговорила Ирку прийти самим к Андрею и Наталье, чтобы те их наказали, по-особенному наказали. А отряд «амазонок», значит, не наказывать. Когда девчонки подошли к Наталье с таким предложением, то она только спросила Ирку: получала ли та ремнем дома? Оказывается, что получала, но не часто. И только от мамы. Но ссориться Ирка со старшими девочками не хотела, так что клятвенно пообещала молчать и не болтать, ну и естественно вытерпеть порку. На том и порешили: Ирку выпорет ремнем Наташа, а Женьку – как заводилу – Андрей и снова розгами. Выставили, короче, всех любопытных девчонок из корпуса «амазонок», с обещаем не подглядывать, - и наказали. Как и обещал: Ирку выпорола ремнем Наталья, а Женьке – опять пришлось покричать под розгами Андрея. Перенесли обе девчонки порку непросто, кричали и рыдали, но – вытерпели. Потом Женька с Иркой успокаивали друг друга. Правда все равно правда открылась: и про отсутствие в лагере, и про наказание. Со следами наказания Ирка прокололась, когда засветилась в отряде, переодеваясь, со своими характерными полосами от ремня. Так и дошло до начальницы лагеря. НО, коли, все кончилось благополучно, то Дарья Поликарповна лишь попеняла вожатым за ту свободу, которую они предоставили «амазонкам», смущая, тем самым, других детей на нарушения. (продолжение следует)
полная версия страницы