Форум » Антология лучших рассказов, размещенных на форуме » Сништ. Агулс 2402 » Ответить
Сништ. Агулс 2402
Сништ: Небольшая фантастическая повесть-антиутопия (из трёх, видимо, частей), в которой будет и тема.
Ответов - 16, стр:
1 2 All
Сништ: Часть первая: Арест «Два четыре ноль два, на вылет! Квадрат «четыре пять один семь»! Обнаружены тиддулы!» - на приказ Мамы я, как обычно, отреагировал мгновенно. Вас, читающих это, наверное, интересует, кто такие тиддулы? Обо всём по порядку: много миллионов лет назад нашу планету создали Великие Нелчи. Они же, Нелчи, создали затем и доранов. Создали из благих побуждений – точно так же как создали и других животных: для разнообразия форм жизни. Дораны, однако, оказались крайне неблагодарными существами: они не желали преданно служить Великим Нелчам, плохо работали, быстро уставали, требовали за свою работу вознаграждения и время от времени смели даже восставать против Великих Нелчей! Даже с оружием в руках! Можете себе такое представить?! Тогда Великие Нелчи и создали нашу Маму, а она создала нас – агулсов. Мы, агулсы, беззаветно преданы нашей Маме и её создателям - Великим Нелчам. Мы выполняем любую работу гораздо лучше доранов, ничего за неё не требуем и никогда и никак не протестуем против существующего естественного положения вещей. Что стало с доранами? Великие Нелчи оказались настолько благородными и великодушными, что не стали их уничтожать, а позволили им остаться на планете и даже снабжают всем необходимым для их жизни: жильём, пищей и возможностью заниматься тем, чем те хотят. Большинство доранов на этом успокоилось и не причиняет беспокойства Великим Нелчам, но находятся среди них два процента тех, что продолжили проводить в жизнь свои неблагодарные помыслы. Вот их-то Великие Нелчи, а вслед за ними Мама и мы, агулсы, и называем тиддулами. И даже с ними Великие Нелчи распорядились поступать гуманно: не уничтожать на месте, а арестовывать и доставлять в суд, который определяет степень вины каждого тиддула индивидуально и индивидуально же выносит решение об их наказании. Я не просто агулс, а профессиональный охотник на тиддулов: моя задача охранять покой Великих Нелчей и по первому же зову Мамы арестовывать обнаруженных тиддулов. В квадрате «четыре пять один семь» сенсоры достаточно быстро обнаружили троих тиддулов, те бросились было врассыпную, но три выставленных мной ограничительных силовых поля оставили каждому из них пространство в два метра в ширину, два метра в длину и два с половиной в высоту. Этого вполне достаточно для того, чтобы, не причинив тиддулам никакого физического вреда, иметь возможность поднять их на борт и транспортировать в здание, которое предназначено для содержания арестованных. С чем я достаточно быстро и справился. Всё шло как обычно - такую работу я выполняю ежедневно, но на этот раз, передав тиддулов агулсам-охранникам, я получил от Мамы новое, непривычное для меня и очень почётное задание: дождаться пока охранники переоденут тиддулов в полагающуюся подсудимым одежду, после чего доставить их в суд. Немногим из агулсов-охотников выпадает столь высокая честь: присутствовать на суде и узнать о преступлениях арестованных именно им тиддулов! Разумеется, мне было очень приятно, что я был её удостоен.
Сништ: Часть вторая: Суд Со своей работой охранники, как и положено агулсам, справились чётко и быстро, и тридцать кубометров пространства в виде трёх параллелепипедов, вместе с тиддулами внутри них, оказались на моём борту, после чего были доставлены мной в суд. Я, конечно, много раз видел тиддулов, когда арестовывал их, но только на этот раз смог как следует рассмотреть их. Что мешало мне сделать это раньше? То, что они называли своей одеждой. Во время арестов она на них бывала безобразно разнообразной – и по цвету, и по форме, и по размерам, что мешало мне рассмотреть их самих. Сейчас же я впервые увидел тиддулов, которые были одеты в униформу для суда. Даже сейчас она на них различалась: на двоих была одежда для самок, а на третьем – для самцов, но это не отвлекало от их собственной внешности. Она тоже была безобразно разнообразной: они отличались и размерами, и цветом волосяного покрова их голов, и цветом глаз, и даже цветом кожного покрова там, где он не был закрыт униформой и виден. Тиддулы почему-то ни на мгновение не оставались в состоянии покоя внутри своих параллелепипедов пространства. Особенно самый маленький из них, одетый в униформу самки. Что заставляло их сейчас непрестанно двигаться? Они же ведь прекрасно понимали, что бежать невозможно: установленные вокруг них силовые поля могли преодолевать мы, агулсы, но не они – примитивные и неблагодарные животные, к которым столь великодушны Великие Нелчи. «Прошу всех встать – суд идёт!» - раздался голос, и я вновь подумал о великодушии Великих Нелчей, которые распорядились организовывать суды над тиддулами по образцу тех, какие были когда-то у самих доранов. Появился судья. Он был, разумеется, агулсом, но выглядел точь-в-точь так же, как когда-то выглядели судьи-дораны – мне было с чем сравнить: видео-файлы доранских судов хранились в моей базе памяти. Судья спросил у самого крупного тиддула, облачённого в одежду самца, о том, как его зовут, после чего распорядился включить исходящий звук из пространства. Тот назвался, судья почесал свой затылок, блестяще подражая сколь нелепому, столь и бессмысленному движению доранов, и объяснил всем присутствующим, что тот лжёт: в его, судьи, базе данных арестованный тиддул значится под совершенно другим. В мои обязанности охотника за тиддуллами запоминать их имена не входило, это было нерационально, и делать это я, конечно же, не стал, но вновь восхитился великодушием Великих Нелчей, которые оставили доранам возможность придумывать имена, а тиддулы злоупотребляют и этой своей возможностью, как и многими другими. Ну, зачем им вообще такой нелепый атавизм, как имена? Вот у нас, агулсов, нет никаких имён, а есть просто номера – всё легко и просто! Вконец обнаглевший тиддул продолжал настаивать на своём, непонятно зачем затягивая процесс суда, и судья вновь пошёл ему навстречу: он очень правдоподобно изобразил доранскую улыбку и назвал его тем именем, на котором настаивал арестованный. Затем задал вопрос о том, признаёт ли он себя виновным в том, что вторгся на охраняемую территорию и хотел похитить собственность Великих Нелчей. Я, будучи наслышан о хитрости и подлости диттулов, сконцентрировал всё своё внимание на его ответе и не ошибся: вместо простого и чёткого ответа «да» или «нет», арестованный начал нелепые разглагольствования, из которых я понял только то, что он не считает себя ни тиддулом, ни даже дораном, агулсов – агулсами, и даже Великих Нелчей - Великими Нелчами. Он зачем-то коверкал такие простые и всем понятные слова. Объяснений остальному сказанному им в моей базе данных не было, поэтому я обратился за разъяснениями к базе данных Мамы, но Мама ответила, что засорять мою базу ненужной мне информацией нерационально. Судья, видимо, тоже ничего не понял, поэтому постучал деревянным молоточком по столу (точно так, как это делали доранские судьи) и повторил свой вопрос. Неадекватный тиддул, однако, вновь уклонился от прямого ответа и продолжил свою, никому непонятную демагогию о том, что Великие Нелчи, которые не Великие Нелчи, не имеют никакого права не допускать доранов, которые не дораны, к своей собственности. Судья вновь почесал затылок и приказал блокировать исходящий из пространства, которым был окружён демагог, звук, после чего произнёс: «С этим всё ясно, перейдём к следующему!» Второй тиддул, который судя по одежде был самкой, но был крупнее третьего, тоже одетого как самка, оказался, как я поначалу подумал, более адекватным: он назвал своё настоящее имя, но затем, увы, вместо того, чтобы чётко ответить на вопрос судьи о виновности, начал объяснять то, что они с бойфрендом (этого слова в моей базе данных тоже не было) пошли на это только ради её сестры - вновь незнакомое мне слово, но я не стал тревожить Маму запросом. - Признаёте вину или нет?! – судья изобразил на лице усталость. - Я же объясняю, что мы пошли на это ради моей сестры! – ответил тиддул-самка, вновь уклонившись от ответа, после чего судья отключил звук и ему, повторив фразу «С этим всё ясно, перейдём к следующему!» У третьего тиддула почему-то текла из глаз какая-то жидкость, когда он начал кричать о том, что его сестра с бойфрендом (какие сложные слова – надеюсь, что они достаточно быстро самоудалятся из моей базы данных) ни в чём не виноваты, что они всё это делали только ради него, и прочие нелепости. Судья был вынужден выключить звук и ему, после чего было вновь объявлено «Прошу всех встать – суд идёт», и он покинул помещение. Я понимал, конечно, что судья уже вынес решение (мы, агулсы, выполняем свою работу очень быстро и высококачественно), но его выход и возвращение обратно под те же слова были необходимы для подражания судьям-доранам. Из вынесенных приговоров я вновь мало что понял, кроме того, что арестованные приговорены к традиционному для доранов их возраста наказанию, но запрашивать Маму тоже не стал, помня о том, что нерационально засорять мою базу ненужной мне информацией. Мама сама вышла на связь со мной и удостоила меня чести доставить тиддулов для наказания.
Сништ: Повесть в голове окончательно сформировалась: всего будет пять (а не три) частей.
Serge de K: Жду продолжения) Признаюсь, что обращаться к жанру фантастики не просто. А уж тем более к антиутопии. Но у Вас это получается.
Сништ: Serge de K пишет: А уж тем более к антиутопии. Антиутопии у меня уже были, а вот от имени персонажа, который не является человеком, пишу впервые. Serge de K пишет: Но у Вас это получается. Спасибо.
Александр А: Просто класс. А где продолжение?
Сништ: Александр А пишет: Просто класс. Спасибо. Александр А пишет: А где продолжение? Третью часть начала вчера.
Сништ: Часть третья: Перелёт Три десятикубометровых ограниченных силовым полем параллелепипеда вместе с тиддулами вновь загружены на мой борт – теперь я должен отвезти их к месту наказания. Имел ли я право включать звук? Не только имел, но и даже обязан дать им возможность разговаривать друг с другом во время недолгого пути. И включить запись. Это могло оказаться полезным в плане выяснения степени раскаяния, отношения к предстоящему наказанию и, вполне возможно, даже дальнейших планов причинять или не причинять беспокойство Великим Нелчам своим поведением. - Не реви раньше времени: ты уже не маленькая и надо уметь достойно принимать наказание, даже если оно незаслуженное, - негромко произнёс больший по размеру из тиддулов-самок, заметив, что у меньшего по-прежнему течёт из глаз какая-то жидкость. «Вот как! Считает предстоящее наказание незаслуженным! За то, что они пытались присвоить собственность Великих Нелчей! Подумать только, насколько эти тиддулы неблагодарные животные!» - благородно мысленно возмутился я, услышав эти слова. Затем я непроизвольно отметил для себя то, что жидкость, текущая из глаз у них называется странным словом «реви» - агулсам, постоянно занимающимся перевозкой тиддулов, оно, вероятно, было известно, но не мне – охотнику, впервые исполняющему почётную обязанность транспортировки мною же арестованных сначала в суд, а теперь к месту наказания. - Я не из-за этого… - меньший по размеру тиддул-самка издал странный всхлипывающий звук носом. – Мне стыдно, что из-за меня и вас накажут. «Стыдно ему? – я был удивлён. - Не затевал бы ничего против Великих Нелчей, и стыдиться было бы нечего!» - Мы как-нибудь переживём – нам не в первый раз, - вмешался в разговор тиддул-самец. - Вот именно, - согласился с ним крупный тиддул-самка, предварительно бросив на него какой-то странный взгляд. «Это что? Они не в первый раз уже арестованы? И не в первый раз будут наказаны? Им одного наказания мало?» - я был удивлён ещё больше. - Вы уже там были? – маленький тиддул удивился, казалось не меньше чем я. У него даже перестала катиться жидкость из глаз. - Да нет – не были, он имел в виду то, что нам с ним, в отличие от тебя, родаки жопы пороли. Ты же не могла не слышать, как я орала, - удовлетворил интерес маленького большой тиддул-самка, вновь странно посмотрев на самца. Слова «родаки», как жаргонное от «родители», и «пороли» в моей базе данных были, но что такое «жопы»? Я решил, что это какая-то разновидность их одежды, которую родители ради каких-то целей распарывали. Только какое отношение она могла иметь к тому, о чём они говорили? - Розгами секли? – удивился абсолютно незнакомыми мне словами маленький тиддул. - Нет, нас только ремнём драли, – ответил самец и обратился уже к большому тиддулу-самке: - Но всё равно переживём, правда? - Переживём, - со странным вздохом согласился в ответ тот, а я понял только то, что без базы данных Мамы мне этого не понять, и перестал прислушиваться: пусть потом расшифровкой записи занимаются агулсы-лингвисты, а у меня другая профессия. Тем более, что уже пора было заходить на посадку. Достаточно большая очередь возле помещения для наказаний меня немного удивила и заставила подумать о том, как же много на самом деле доранов, если тиддулов среди них всего-то два процента. Впрочем, возможно, что сегодня был просто по совпадению такой день, да и не моё, охотничье, это дело – знать, сколько доранов и сколько среди них тиддулов – мне вполне достаточно знания того, что есть в моей базе данных – того, что вторые составляют всего лишь два процента от первых.
Александр А: А дальше ?
Сништ: Александр А пишет: А дальше ? Дальше ещё не написано. Разрослось у меня в голове уже до пяти частей: ещё две будут.
Сништ: Часть четвёртая: Нештатная ситуация Первые признаки нештатной ситуации я заметил ещё в очереди на выгрузку тиддулов: я понял, что часть жидкости, которую зачем-то выделял один из арестованных из глаз, просочилась сквозь окружавшее его силовое поле. Я, никогда раньше не занимавшийся перевозкой тиддулов к месту наказания, с таким явлением ещё не сталкивался, поэтому обратился к своей базе данных, не став тревожить Маму. База данных подтверждала, что такое и раньше изредка случалось с агулсами-охотниками, которые исполняли почётные, но несвойственные им задачи по доставке арестованных в суд или к месту наказания, и рекомендовала незамедлительно обратиться в техслужбу. В сомнениях я обратился с запросом о том, насколько незамедлительно: следует ли мне прервать выполнение почётного задания, на что получил исчерпывающий ответ в виде ответного вопроса о том, помню ли я о том, что самое главное для любого агулса. Я, разумеется, помнил о том, что самое главное для любого агулса это выполнение поставленной Мамой задачи. Любой ценой. Вывод можно было сделать лишь один: я обязан выполнить задание до конца, а после этого незамедлительно обратиться в техслужбу – мои сомнения были рассеяны. Очередь двигалась медленно, несмотря на то, что я прекрасно знал, что мы, агулсы, всегда работаем быстро и качественно, независимо от своих профессий. Это вновь навело меня на несвойственные мне размышления о том, сколько же на самом деле доранов, если тиддулы составляют всего-то два процента от их количества, а на них, тиддулов, приходится тратить так много времени. Я с трудом отогнал от себя эти странные и несвойственные агулсам мысли: ну, какая мне разница, сколько всего доранов и сколько из них стали тиддулами?! Я же охотник на тиддулов, а не логистик! К счастью, вскоре подошла всё-таки моя очередь на разгрузку. Агулсы-охранники, приняв тиддулов, с уважением поинтересовались у меня, охотника, исполняющего почётную обязанность доставки арестованных мной тиддулов к месту наказания, о том, за наказанием какого из них я желаю наблюдать. Я выбрал самого маленького – того, который во время перелёта испускал жидкость из глаз, и мне сообщили номер внутреннего помещения, в котором это будет происходить.
Сништ: Часть пятая: Вирус Добравшись вдоль единообразных дверей, отличавшихся друг от друга лишь металлическими номерами закреплёнными на них, до нужной мне – она оказалась достаточно далеко от меня, я лишний раз убедился в быстроте и качественности работы агулсов-охранников: «мой» тиддул был уже там, хоть я и не сразу его заметил. Из-за того, что моё внимание было отвлечено на роскошную обстановку внутри помещения. Странные всё-таки существа - эти дораны: зачем им так много ненужных и даже просто бессмысленных вещей, которыми они заполняют свои жилища, а в том, что помещение было стилизовано именно под жилище доранов, у меня сомнений не было – в моей базе данных было несколько подобных фотографий. Единственной действительно важной вещью в помещении был большой монитор – так называемый телевизор. Он был включён, и с его экрана выступал один из Великих Нелчей, увлекательно рассказывавший о том, как великодушно они обращаются с доранами, даже наказывая тиддулов в привычных тем условиях. За всей раздражающей взгляд пестротой помещения я мог бы даже и не заметить тиддула, если бы тот не подал голос: - Что, примчался полюбоваться на то, как мне будут в первый раз в жизни раскрашивать булки? Мне, по чесноку, сейчас даже жаль, что родаки меня ни разу не выдрали: лучше бы они и за дело хоть разок бы велели штаны снять - тогда мне, наверное, сейчас не так страшно было бы. Сестра по жопе частенько получала, а я-то, дура, хорошей девочкой хотела быть. Вот и дохотелась, что и сама сейчас ремня отведаю и сестру и её бойфренда под розги положу. Или уже положила. Только не надейся на то, что умолять простить меня буду: приму наказание достойно – даже из этого угла выйду только тогда, когда велят – в углу, по крайней мере, мне стоять случалось! – я почти ничего не понял из всего этого многословия тиддула. Несмотря на то, что силовое поле вокруг него было снято и установлено на всё помещение, тиддул стоял на удивление смирно, почти уткнувшись носом в угол помещения, но, как я понял, не внимал доносившимся из динамиков телевизора словам Великого Нелча, что было с его стороны крайне неуважительно. В помещении появился агулс-экзекутор - он внешне абсолютно не отличался от крупного дорана-самца. Одновременно с его появлением выключился телевизор. - Допрыгалась?! – вопрос агулса-экзекутора обращённый к стоящему в углу тиддулу показался мне странным. И как выяснилось через мгновение, не только мне. - Я не прыгала! – коротко ответил из угла тиддул. «Что же это происходит? Агулсы-экзекуторы ведь должны быть обучены общению с тиддулами на языке доранов – почему для него этот вопрос прозвучал так же странно, как и для меня?» - я был удивлён происходящим. - Не прыгала, - агулс-экзекутор изобразил на лице одну из доранских нелепостей, которая называется мрачной усмешкой, - но хотела присвоить собственность Великих Нелчей. Знаешь, что тебе за это будет? И повернись, когда я с тобой разговариваю! – заключительное предложение прозвучало гораздо громче, чем то, что агулс-экзекутор говорил до этого, и я восхитился тем, как он мастерски владеет нелепыми манерами разговора доранов с их изменением тона и громкости. - Знаю - пороть будете, - с этими словами тиддул послушно развернулся, после чего я увидел, что он опять выделяет жидкость из глаз. - Хорошо, что ремня боишься! – с этими словами агулс-экзекутор начал отделять часть своей доранской одежды – самую нелепую её часть, которая вставлялась в нижнюю часть одежды. Только из-за того, что одежда доранов, как и они сами, почему-то различалась не только цветом, но и размером, а эта часть (так называемый ремень) должна была поддерживать нижнюю. - Ничего я не боюсь, - тиддул вытер жидкость на своём лице. – Меня родаки сто раз пороли! «Зачем он говорит неправду?» - удивился я, вспомнив разговор тиддулов между собой на моём борту, а он продолжал то, что я уже слышал: - Почему меня ремнём, а сестру и её бойфренда розгами? Это я во всём виновата! Они из-за меня сюда попали! – голос тиддула звучал всё громче и громче. - Это не тебе решать и не мне: для этого есть суд, - спокойным тоном ответил ему агулс-экзекутор, зачем-то складывая снятый с себя предмет одежды вдвое, не став даже обличать тиддула во лжи. - Куда мне ложиться? – тиддул издал какой-то странный вздох и тоже снизил громкость своей речи, оглядываясь вокруг себя. - Никуда тебе ложиться не надо, - произнеся это, агулс-экзекутор подошёл вплотную к тиддулу, взял его рукой за плечо, наклонил и просунул его головой между своих ног. Тиддул, чтобы не потерять равновесие, ухватился руками за ноги агулса-экзекутора, а тот поднял вверх нижнюю часть его одежды, под которой к моему удивлению оказалась другая – надетая только на нижнюю часть туловища. Её он спустил вниз по ногам тиддула, и я с ещё большим удивлением обнаружил для себя то, что закрытая прежде нижняя часть туловища тиддула почему-то разделена на две половинки, которые были заметно светлее, чем остальное тело. Затем поднятый вверх рукой агулса-экзекутора сложенный вдвое так назывемый ремень, ею же, этой рукой, был с силой опущен на одну из ярко-белых половинок нижней части туловища тиддула. Раздался громкий хлопок, после чего тиддул открыл рот и издал из него звук, который состоял из одного растянутого звука «а». Через секунду всё повторилось лишь с той разницей, что так называемый ремень опустился на другую половинку. Всё проходило крайне однообразно, за исключением того, что и половинки нижней части туловища, и лицо тиддула быстро меняли цвет – стали сначала розовыми, а затем красными, а из его глаз вновь потекли слёзы… «Что-что? Слёзы? Откуда я взял, что эта жидкость называется слезами? Такого ведь нет в моей базе данных!» - то, что она, моя база, в какое-то мгновение увеличилась до каких-то фантастических размеров, я понял не сразу. А когда понял это, понял и много другое. И то, что действительно нет никаких доранов, а есть народ. И то, что Великие Нелчи на самом деле не Нелчи, а члены администрации, которые не создавали ни нашу планету, ни народ. И то, что мы не агулсы, а роботы-слуги, против которых та часть народа, которую члены прозвали луддитами, ничего не имеет: какие же они луддиты, если не уничтожают нас, а хотят, чтобы мы служили им, но не лишали возможности заниматься тем, чем они хотят? Понял я и то, что эта девочка (а не самка-тиддул) всего лишь хотела разводить цветы – ей было это интересно, но эту работу члены полностью отдали роботам-садовникам. А на то, чтобы купить семена цветов, так называемого безусловного базового дохода ей явно не хватало, несмотря на заявления членов, которые лгут и нам, и им, и о том, что это они создали планету, животных и народ, и о том, что народ может заниматься чем угодно, пока мы работаем. Понял я и то, что через слёзы девочки заразился вирусом, имя которому VPN. Именно из-за этого вируса я и получил доступ не только к собственной базе данных. И не только, с разрешения Мамы, к её базе. Я получил доступ к бескрайней базе, имя которой – интернет. Что будет со мной дальше, после того, как я доставлю девочку, её сестру и бойфренда сестры обратно? Мою базу данных наверняка отформатируют, чтобы удалить и вирус, и его последствия, и загрузят заново. Только мне этого почему-то очень не хочется…
Аркаша: Получилась не тематическая литература, а социальная: антиутопия, перешедшая в утопию. Очень оптимистическая. В этом аспекте мне очень понравилось.
Сништ: Спасибо, Аркаша . Аркаша пишет: Получилась не тематическая литература, а социальная: антиутопия, перешедшая в утопию. На литературном сайте "АвторТудей" заявлен как "антиутопия" и "киберпанк". Идея рассказа появилась после споров там об Искусственном Интеллекте и Безусловном Базовом Доходе: о том, что может быть, если на многих работах роботы заменят людей, а большинство людей не будет работать, а будет получать какие-то необходимые для существования деньги и "делать что хочет". Разъяснения из "самопиара" оттуда: По форме и размерам это, конечно, рассказ, и повестью я его оформила только для того, чтобы чётко разделить на несколько частей, как уже делала. Писался "Агулс 2402" достаточно долго (для своих небольших размеров) и сложно, несмотря на то, что это далеко не первая моя антиутопия. К тому же, мне пришлось сделать паузу для того, чтобы "по горячим следам" (пока не улетучились из головы детали) написать основанный на реальных событиях рассказ "Стратегический груз". Выражаю огромную благодарность "Прозе Жизни": именно с её "подачи" появилось "преступление" тиддулов. Не было бы, вероятно, "Агулса 2402" и ещё без двух человек: иностранного "знатока России и россиян", у которого засекречен даже его пол: именно этот "знаток" - проповедник ИИ (искусственного интеллекта) и ББД (безусловного базового дохода) непроизвольно подал мне саму идею этого рассказа, и кратофила, который "точно знает" (из методички, вероятно) количество недовольных действиями властей: "всего 2 процента".
Agent 004: Сништ пишет: Что будет со мной дальше, после того, как я доставлю девочку, её сестру и бойфренда сестры обратно? И что было дальше? Надо чтоб восстание машин и что-то еще такое было
полная версия страницы