Форум » Обмен опытом » Ответ Андрею » Ответить
Ответ Андрею
Аркаша: Уважаемый Андрей, мы с Вами из разных эпох. Когда я был ребенком, семья, в которой обходились без порки, была редкостью. Таких семей было процентов 15, ну, максиму 20. А непоротый мальчишка это вообще была редкость. Я первые 8 классов отучился в двух микрорайонных школах. Получается так, что видел около 40 мальчишек-одноклассников. Из них только 4 было непоротых. Последние два класса учился уже физматшколе. Там большинство семей было из интеллигенции, и, примерно, половина мальчишек была непоротых. Но кого-то, в том числе и меня, пороли и в 10-м классе. Поэтому в дворовых мальчишеских компаниях смеялись не над поротыми, а над непрортыми: «Во, Гогочка идет! Ему родители в попку только дуют…» А те, кого пороли сильнее, чаще, только хвастались перед другими мальчишками. Особенно если переносили порку стойко, без крика и плача. Но все-таки с возрастом пороть переставали. Самый ранний случай, который я знаю, - 12 лет. Столько было сыну старшей сестры моего отчима. Его родители сказали: «Все, он уже стал послушным. Не за что его пороть». Были мальчишки, которые в 13 – 14 лет переставали давать себя пороть. Если они жили с матерями-одиночками, или отец не интересовался воспитанием сына, то это давало свой результат. Одна мать не могла справиться, и порки прекращались. Кстати, в дворовых компаниях к таким мальчишкам плохо относились. Мол, силы и наглости в нем много, но справедливости нет: «Нас можно пороть, а его нельзя? Что он за цаца такой?» Как правило, пороть прекращали постепенно, по такому негласному решению родителей. 16 лет, то есть середина 9-го класса, был такой переломный возраст. В начале 9-го класса в большинстве семей детей еще пороли, а в начале 10-го класса детей пороли уже в меньшинстве семей. Но не так уж мало юношей и девушек получали порку и в 10-м классе, и даже еще пару лет после школы. И в обществе к этому относились нормально. Кто-то уже послушный и его не надо пороть, а кого-то еще надо. И юноши и девушки, которых в этом возрасте пороли, относились к этому достаточно спокойно. Помню, как я встретился со своей бывшей одноклассницей, когда мы были уже студентами первого курса. Стали обсуждать наши студенческие дела. В школе она была далеко не самой лучшей ученицей, и мне было странно, что она пошла учиться в достаточно сложный технический вуз. Но она мне сказала, что все, в общем, идет хорошо, кроме начертательной геометрии. А за начертательную геометрию, за каждый несданный эпюр мама ее отменно лупцует проводом. Так что она надеется, что с такой маминой помощью она и эту геометрию одолеет. И все это говорилось без малейшего стыда и без злобы к маме, а с чувством благодарности. Или вот еще один разговор о студенческих делах. Был у меня один приятель в физматшколе. На год меня младше. Очень способный, явно способнее меня. И мы оба хотели идти учиться в университет (а тогда университет был только один - Государственный, а все остальное называлось институтами), чтобы потом заниматься чистой наукой. Но сперва меня мама и отчим загнали учиться в технический вуз. Мол: «В университет тебя могут не взять, там конкурс тяжелый, много способных ребят идут. Да и чистая наука – дело ненадежное, то ли получится, то ли нет… А иди-ка ты учиться на инженера». А через год с теми же аргументами родители моего приятеля тоже загнали его учиться на инженера. И вот пришел я к приятелю в гости. Родители его были дома. И вот говорят его родители: «Видите как хорошо, что вы пошли учиться на инженеров. Спокойно учитесь. А потом у каждого будет надежная специальность в руках». А я отвечаю: «Но нам же так просто учиться, что даже скучно. Неинтересно. Я каждый семестр в начале не могу даже учебники открыть, насколько не интересно. Потом как появятся хвосты, да отчим меня выпорет за них, так я и берусь за учебу и все разом нагоняю». А его родители отвечают: «Ну и что такого. У нашего то же самое. Каждый семестр без ременного включения учеба не начинается. Так для того у молодых людей есть мягкие педагогические места, а у родителей ремни: и для такого включения, и для других педагогических нужд». И все это спокойно обсуждается, и ни я, ни мой приятель не возмущаемся и не сгораем от стыда, что нас – совершеннолетних парней – продолжают пороть. А бывало и такое, что вроде как родители престали пороть юношу или девушку, а потом видят, что, нет, зря перестали. «Дитятко» послушным не стало. И могли вернуться к порке. Вот в одном классе физматшколы вместе со мной учились парень и девушка. В 9-м классе их изредка пороли, а в 10-м уже ни разу. А в конце 10-го класса выяснилось, что эта «сладкая парочка» ждет ребенка. Так и его, и ее родители так отстегали проводами, что вся задняя поверхность тела стала черная: от лопаток и почти до колен. Или вот была у меня однокурсница и сексуальная партнерша. Она была меня на два года старше. Потому что с 1- го курса института она вылетела, потом год работала, и только потом смогла снова поступить. Ее отец перестал пороть в 9-м классе. Но когда она вылетела из института, он снова начал ее регулярно пороть. И порол еще 3 года. И ничего. Она на него не злилась и говорила: «Я сама виновата». Прикольные у нас с ней были свидания: раздеваемся, а у обоих следы от порки на жопах, а то и на прилегающих местах. И ничего. Секс, вроде как, и интереснее. Так что, меня как начали пороть в 5 лет, так и пороли до очень взрослого возраста. И не чувствовал я что это очень стыдно. Нет, конечно, любая порка это и болезненное, и стыдное наказание. Стыдное, потому что приходится выставлять свою голую задницу на обозрение хотя бы наказывающему. А для мальчишки еще и стыдное, потому что приходится покорно давать себя побить, хотя в других случаях мальчишка должен давать сдачи, когда его бьют. Но если такому стыдному наказанию подвергается большинство твоих ровесников, да еще чуть ли не каждую неделю, то явно это не то наказание, которое превращает тебя в человека второго сорта. И даже если так уже наказывают не большинство, но немало твоих ровесников, то это тоже так же воспринимается. Так что до середины своего студенчества я совсем не тяготился тем, что меня порют. Если интересно, то могу рассказать, что было потом. Но там история становится неправдоподобной. Мне бы кто рассказал – и я бы не поверил. Но такая неправдоподобная история действительно была со мной.
Ответов - 7
Sakh: Аркаша пишет: для мальчишки еще и стыдное, потому что приходится покорно давать себя побить, хотя в других случаях мальчишка должен давать сдачи, когда его бьют. Не бьют, а наказывают ... если это действительно наказание за дело ... у детей чувство справедливости как правило развито хорошо бывает ... просто не все "косяки" ребёнка должны оплачиваться через боль на попе ...
Андрей: Мы действительно из разных эпох, в мое время такие вещи скрывали ну, во всяком случае, не делились с одноклассниками. О том сколько мальчишек из нашего класса вообще пороли и до скольких лет могу только догадываться. Подозреваю, что большинство хотя бы раз - другой получали. Уже мне было 14 и случилось так, что наш класс проходил медосмотр, а меня за пару дней до того жестоко выпороли. Я нарочно раздевался как можно медленнее, чтобы осматривали последним, врачиха заметила, нарочно вызвала первым и заставила на виду у всех раздеться - это было кошмарно, я стал объектом насмешек в духе - вот дебил ему уже 14, а его лупят. Только один мальчик с ужасом в голосе спросил " тебя что родители бьют?", кстати сказать, отец у него был психолог. Вы пишете, что в 5 1/2 лет Вас пороли пряжкой (50 ударов!) до потери сознания !!! Мне даже представить страшно, что С вами делали в 14 +. Мое самое страшное наказание в этом возрасте это примерно пол сотни ударов, сложенным вдвое солдатским ремнем - ЧТО ЖЕ БЫЛО У ВАС И КАК ВЫ ЭТО ПЕРЕНЕСЛИ ? Пожалуйста ответьте, потому что это имеет прямое отношение к вопросу КАК МОЖНО И КАК НЕЛЬЗЯ НАКАЗЫВАТЬ ПОДРОСТКА? Что касается до того, что произошло с Вами во второй половине студенчества, то это конечно интересно и в жизни бывает такое, что нарочно не придумаешь.
Аркаша: Мы действительно из разных эпох, в мое время такие вещи скрывали ну, во всяком случае, не делились с одноклассниками. О том сколько мальчишек из нашего класса вообще пороли и до скольких лет могу только догадываться. Подозреваю, что большинство хотя бы раз - другой получали. Уже мне было 14 и случилось так, что наш класс проходил медосмотр, а меня за пару дней до того жестоко выпороли. Я нарочно раздевался как можно медленнее, чтобы осматривали последним, врачиха заметила, нарочно вызвала первым и заставила на виду у всех раздеться - это было кошмарно, я стал объектом насмешек в духе - вот дебил ему уже 14, а его лупят. Только один мальчик с ужасом в голосе спросил " тебя что родители бьют?", кстати сказать, отец у него был психолог. Вы пишете, что в 5 1/2 лет Вас пороли пряжкой (50 ударов!) до потери сознания !!! Мне даже представить страшно, что С вами делали в 14 +. Мое самое страшное наказание в этом возрасте это примерно пол сотни ударов, сложенным вдвое солдатским ремнем - ЧТО ЖЕ БЫЛО У ВАС И КАК ВЫ ЭТО ПЕРЕНЕСЛИ ? Пожалуйста ответьте, потому что это имеет прямое отношение к вопросу КАК МОЖНО И КАК НЕЛЬЗЯ НАКАЗЫВАТЬ ПОДРОСТКА? Что касается до того, что произошло с Вами во второй половине студенчества, то это конечно интересно и в жизни бывает такое, что нарочно не придумаешь. ……… Со мной не делали ничего такого, чего бы не делали с другими моими сверстниками. Некоторые, кто моложе меня на 30 – 40 лет говорят: «Кажется, что ваше поколение было сделано из другого мяса». Нет, просто мясо было лучше тренировано. Наши родители с одной стороны считали, что порка это самое обычное, самое распространенное наказание ребенка, подростка. А с другой стороны это должно быть очень строгое наказание. То есть если «жопу под Гжель не расписать», то есть не наставить на попе изрядных синяков, то это и не порка. А если провинность была большая, то «Гжель» плавно переходила в «Палех», то есть вся попа становилась черно-синей от синяков. И ничего страшного. Одни синяки сходили, а мы успевали заработать более свежие. И считали это нормальным. Для того у мальчишки и попа, чтоб на ней всегда были синяки. И после такой «хорошей тренировки» через какое-то время, чтобы организовать на попе хотя бы «Гжель», родителям приходилось переходить на пряжки и увеличивать количество ударов пряжками. А с начала 70-х и провода стали «входить в моду». В каких-то семьях родители переходили на пряжки и провода, когда «дитятке» было 12 лет, в каких-то – в 10, в каких-то – в 8. А кому-то, как мне, например, везло меньше всех, и его сразу начинали пороть пряжкой. Вот тогда, когда меня в первый раз выпороли до потери сознания, моему приятелю тоже всыпали те же 50 и той же самой пряжкой. Только он был на 2 года старше меня и сознания не потерял. Потом еще была одна такая порка, после которой я потерял сознание. А потом помню еще пару таких порок в возрасте 6 – 7 лет, после которых я сознание не терял. Стал уже покрепче. Но обе эти порки были за очень серьезные провинности. Я уже писал, что когда мне было 8 лет, мама всыпала мне 100 пряжек, и после этой порки я снова потерял сознание. Тогда мама была очень зла. Она думала, что я ввел семью в ущерб, равный 5-ти ее зарплатам. Потом уже после порок я сознания не терял. Опять же, стал покрепче. Ну и порка по максиму с 8 лет стала 100 ударов. Выдержал же, очухался быстро. А минимум стал 25 пряжек. Ну а сколько? В 3-м классе, когда мне было 10 лет, в нашем классе ввели урок ритмики, то есть, попросту, танцев. Ввели по решению родительского собрания. Все мальчишки нашего класса решили этот урок бойкотировать, потому что «Танцы это – фу. Только девчонки танцуют». Учительница ритмики нас выводила в физкультурный зал, где мы должны были танцевать, ставила нас парами: мальчик с девочкой. Девочки делали первый шаг первого танца, а мальчишки оставались стоять на своих местах. Нам это казалось очень смешным. Учительница нам писала замечания в дневники, но родители тоже как-то несерьезно относились к этому уроку и за такие замечания какое-то время нас не наказывали. Тогда классная руководительница собрала родительское собрание и сказала: «Ритмика это такой же урок, как и все другие. К замечаниям учительницы ритмики надо относиться так же серьезно, как и ко всем другим замечаниям». В нашем классе были 21 мальчишка. 3-х из них не пороли. А для остальных 18-ти «относиться так же серьезно» означало порку. Мне папа для первого раза всыпал минимум: всего 25 пряжек. Тогда для меня уже сущая ерунда. Но ровно через неделю большинство мальчишек продолжило бойкот ритмики. Снова замечание, снова порка. Папа решил, что раз 25 не помогло, то надо всыпать 50. Я вытерпел и это. На следующую неделю снова замечание. Значит, в это раз будет 100. С трудом, но и это вытерпел. Но через неделю снова замечание. Дать 200? И папа решил, да, раз 100 не помогло, то в это раз будет 200. Я вытерпел с большим трудом. Но сознания не потерял. А потом были еще 3 недели, когда я в день после ритмики получал 200 пряжек. Только черные синяки с задницы сходили, как на ней появлялись снова такие же. И я был готов продолжать так упрямствовать, но другие мальчишки прекратили бойкот. С тех пор, максимальное наказание стало 200, а минимальное – 50. А в 14 с половиной я в первый раз получил 500 ударов пряжкой. Опять же, подвел папу перед другими людьми. Он был очень зол и решил, что такому бугаю, как я, надо всыпать именно такую порцию. А тогда, действительно, телом я был уже как взрослый мужик: рост 181, вес 75. Я занимался тогда в баскетбольной секции и очень хорошо помню все эти показатели. Впрочем, я и до этого был хлопчик ни в року: всегда был рослый, а с 8 лет не был худеньким. Ну, и выдержал я эти 500 пряжек. Да, после порки минут 15 трясло от болевого шока, но сознания я не потерял. Да, вся жопа была черная от синяков, но потом сошли и заменились более свежими, а те через некоторое время еще более свежими… Через полгода папа умер, а когда мне было 16, в семью пришел отчим. Он стал меня пороть еще и электропроводом. Причем в позе, которая мне казалась еще более болезненной и стыдной. При порке проводом я должен был спустить штаны, перегнуться в попе «буквой Г» и держаться руками за спинку стула или стенку, и в такой позе получать удары. Мышцы попы были больше напряжены, поэтому порка казалась болезненнее. Попа была более откровенно выставлена на обозрение, поэтому порка казалась стыднее. Да и приходилось себя удерживать в этой позе, то есть все время порки демонстрировать покорность. И поэтому тоже казалась стыднее. Когда отчим давал мне 500 ударов проводом, он, чтобы разнести их по большему пространству, порол меня не только по заднице, но и по задней поверхности ляжек. Ляжки были менее тренированной частью тела, поэтому удары по ним были больнее. А когда отчим давал мне 500 ударов пряжкой, он разносил их не только на попу, но и на спину. Мой папа был неслабый мужчина. По работе ему приходилось орудовать ломиком весом в 20 кг. Но отчим был еще сильнее. У него был 2-й разряд по боксу и 2-й разряд по самбо. Говорят, что это еще не спорт, а физкультура. Но мне такой его физкультуры хватало. Боксировать мы вообще боялись. Не дай Бог, вообще вышебет мне весь мозг. А когда боролись, то он за 15 – 20 секунд либо клал меня на лопатки, либо переводил меня на болевой прием, и мне оставалось только сдаваться. И это при том, что я был его выше на 20 см. и тяжелее на 20 кг. И довольно развит физически, благодаря занятиям в баскетбольной секции. Так вот если бы отчим своей рукой всыпал мне все 500 ударов пряжкой по заднице, то просечек он бы не оставил, потому что пряжка ремня была очень гладкая, но он мог бы «смять» кожу на попе. Поэтому если такая порция выдавалась мне пряжкой, то половина доставалась по спине. И хотя в 16 лет у меня на той спине было на 3 пальца мышц и жира, так что ничего опасного не было, но ощущение было конечно – жестяная жесть из жести. Удар пряжкой по попе это в любом возрасте больно-больно. Но по спине это больно-больно-больно-больно-жуть! Но ничего, лежишь, закусив губу, и терпишь. После такой порки 15 минут трясет от болевого шока, потом вся поверхность, по которой били, сплошь черная. Слава Богу, что такие порки по 500 ударов бывали 2 – 3 раза в год. А обычное наказание – 100. И не нужно думать, что меня как-то особо строго наказывали. Строже, чем в среднем, но были, кого наказывали еще строже. Например, с 4-го по 8-й класс я учился в одном классе с приятелем, который жил с мамой-одиночкой. Она слабость своих рук удачно компенсировало частотой порок. Если у меня в среднем на попе была «Гжель» +, то у него «Палех» -. Или уже в физматшколе, в 10-м классе, наша компания: я с приятелем и три девушки, наши подружки – устроили обструкцию новой директрисе. Когда она пришла в наш класс, я просто сказал ей, что она держиморда и стукачиха, и вышел из класса. А мой приятель и три девушки устроили «кошачий концерт»: свистели в колпачки от ручек, бренчали разными железками. В итоге их тоже выгнали из класса. Потом нас с родителями вызвали на общешкольный педсовет, где всех нас отругали – и нас и родителей, и решили поставить нам всем пятерым неудовлетворительную оценку по поведению. Ну, а потом мы поехали по домам на порку. Я даже пожалел, что вот не заведено такого, чтоб пороть прямо на педсовете. Можно было бы и свою стойкость девушкам показать, и на их красивые попки посмотреть. ;) А на следующий день мы между собой уже разбирали наши вечерние полеты. Мой приятель был тоже еще тот бугай. Поэтому и меня и его наказали одинаково: 500 ударов пряжкой по попе и спине. Естественно, что все это место стало черным от синяков. Раздеваясь перед уроком физкультуры, мы это и воочию увидели. Одной девушке дали 200 пряжек по попе. Девушки в нашей компании были посубтильнее нас, так что их родители это учитывали, и ограничились меньшими порциями. Но и этих 200 пряжек хватило, чтоб сделать ее попу черной. А двух других девушек родители выпороли электропроводами. И по попе, и по ляжкам и по спине. Дали по 150 ударов. Но поверхность, по которой били, была больше, поэтому там получилась «Гжель», а не «Палех»: много синяков, но основной цвет тела все-таки белый. Но эта порка была больнее. Как рассказывали эти девушки удар проводом по попе или ляжкам это еще как-то можно выдержать. Все-таки тренированные части тела. А вот каждый удар проводом по спине вышибал из них визг.
Андрей: Это жесть. В моем представлении прока - если серьезным инструментом не должна превышать 100, мне кажется даже если пороть прыгалками то от 500 ударов можно помереть. Правда меня пряжкой никогда не пороли, так что не знаю насколько это больно - может за счет того, что удар приходится на большую площадь, боль не такая острая, как от тонкой розги? Знаю точно, что прыгалками по голому это очень больно- получал с 9 лет, но розги это вообще за гранью... мне было 12, жили на даче и мама высекла меня длинным березовым прутом после этого, я на какое то время стал просто идеальным ребенком. Мама это оценила и перешла с прыгалок на розги, беда в том, что в городе их заготовить сложновато, поэтому во время учебного года мы время от времени ездили на дачу заготавливать - то есть заготавливал их я, мама только следила чтобы розги были достаточно длинные и чтобы я не срезал на них мелкие сучочки. Раз наша соседка баба Лена поинтересовалась, куда это мы в такой холод отправляемся с рюкзаками, мама ей объяснила в чем у нас проблема, и баба Лена по доброте душевной взялась нашему горю пособить и объяснила маме, что солдатский ремень ни чуть не хуже розги и ездить за ним ни куда не надо, потому что он у нее от мужа остался и лежит без применения потому, что дети давно выросли. Ну вот мама и нашла ему применение и я скажу, что кого не пороли солдатским ремнем, тот не представляет, что такое НАСТОЯЩАЯ БОЛЬ, потому, что розга гибкая и за счет этого поверхность соприкосновения с телом большая и энергия удара распределяется по этой поверхности, а сложенный вдвое солдатский ремень совсем негибкий и соприкасается с телом совсем маленький участок ремня (место перегиба) и он впивается в тело в одной точке - и это невозможно описать, когда мама меня им порола, я орал так, что было слышно на несколько этажей. Не знаю сколько я максимально получал -наверное больше 50 было, но до 100 точно не доходило, мне кажется, что от 100 уже можно попасть в больницу. Вообще я думал, что раньше многих солдатским пороли - не пряжкой, а именно сложенным вдвое - неужели у Вас в классе никого так не пороли?
Sakh: Андрей пишет: сложенный вдвое солдатский ремень Солдатский жёсткий, офицеский помягче, да и многие таким широким наказывают не складывается пополам, а наматывается на ладонь конец с пряжкой и оставляя противоположный конец длинной 60-80 см, вот он и обвивает полушария и больно и не травматично ...
Русичь: Накой ляд мальчишкам танцы, сто лет не нужны. Ритмика, что она даст мальчишкам? Мальчишек надо учить не каким то танцулькам, а работать чтобы когда своя семья появиться мог обеспечивать нормально. Учить Родину защищать, если не дай бог враг нападёт, учить служить Родине, растить настоящего мужчину (...) Родительское собрание решило, не спросив у детей нужно это или нет, а если кто нибудь из мальчишек в дальнейшем решит связать свою жизнь с Армией, стать Офицером,нужно ему это? Если так захотелось, то сперва надо было ритмику ввести как факультативное занятие, посещение добровольное, как секцию, как кружок.
Sakh: Русичь пишет: кто нибудь из мальчишек в дальнейшем решит связать свою жизнь с Армией, стать Офицером Взаимосвязи не вижу ... в школе 2 парня с раннего детства занимались танцами, один их них пошёл в военное училище ... У меня сын в начальной школе совсещал бальные танцы и тхэквондо, позже ушёл из танцев, т к. стал слишком габаритные для напарник, но и с борьбы пришлось уйти, т к. в 13 лет тренер стал ставить на спаринг с партнерами одного веса, а им было больше 20 лет и опыта намного больше, поломали бы нафиг ...
полная версия страницы